Новая эпоха — старые тревоги: Политическая экономия

И что особенно важно, этот путь обостряет конфликт между властью и бизнесом, делает его долгосрочным фактором. Специфика адаптационной переходной модели российской экономики, с которой стартовала администрация Путина, в том и состоит, что весь российский бизнес в той или иной мере нелегитимен, по крайней мере, таковым себя ощущает. Кроме того, он привык, что власть, если захочет, докажет его виновность или даже не будет затруднять себя доказательствами: как говорится в русской басне, «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Поэтому всякие действия власти по наведению порядка силовыми методами бизнес будет воспринимать прежде всего как акт произвола, предпринимаемый с целью отнять деньги, разорить предприятие. Злоупотребление же силовыми методами закрепляет эти нормы обычного права, подрывает доверие и лишает экономику и общество перспектив развития.

После равноудаления олигархов, после отправки некоторых из них в эмиграцию под угрозой уголовного преследования, после попыток прокуратуры пересмотреть в 2001 году результаты приватизации «Норильского никеля» показалось, что достигнуто неформальное соглашение о развитии по эволюционному пути. Бизнес согласился признать названные случаи эксцессами, которые не будут повторяться, а власть согласилась закрыть глаза на неоднозначные начальные процессы становления российского бизнеса. Крупный бизнес влился в Российский союз промышленников и предпринимателей, что бы иметь возможность выражать свои интересы и поддерживать постоянные контакты с руководством страны.

События вокруг компании ЮКОС и арест М. Ходорковского, одного из крупнейших бизнесменов страны, проявлявшего стремление к современному стилю управления, существенно изменили ситуацию и знаменовали, как это было воспринято большей частью бизнеса, поворот к силовым методам. Почти одновременно были развернуты операции по борьбе с коррупцией и преступностью в правоохранительных органах, призванные показать, что власть взялась за утверждение законности. Однако, поскольку все это происходило в период избирательной кампании, указанные акции восприняли прежде всего как предвыборный ход, предпринятый для усиления позиций партии власти перед выборами. По мнению специалистов, и преследования руководителей ЮКОСа, включая их содержание под стражей до суда и характер предъявленных обвинений, и другие акции, которые можно было бы в ином случае посчитать началом кампании «чистые руки», несли на себе политический отпечаток, демонстрировали «избирательное правосудие» и сопровождались нарушением правовых норм. В числе представителей бизнеса есть люди, рассчитывающие на передел собственности в свою пользу при помощи своих связей во власти. Но в целом бизнес насторожился и воспринял действия властей как угрозу для себя.

Власть постаралась смягчить негативные впечатления. Не уступая в деле ЮКОСа и трактуя его как изолированный случай, она произвела назначения либеральных чиновников в администрации президента после ухода в отставку А. С. Волошина. На съезде РСПП В. Путин еще раз пообещал, что возврата назад не произойдет, что итоги приватизации не будут пересматриваться, разве только в случае явных нарушений законов, и сделал важную уступку в вопросе выкупа земли под приватизированными предприятиями. Тема взаимоотношений между бизнесом и властью ушла с первых полос.

Тем не менее конфликт обозначился достаточно четко и остался неразрешенным. Он трактуется экспертами как конфликт между бизнесом и бюрократией, между финансовым и административным ресурсами.

Теперь становится ясно, что прежние случаи с преследованиями предпринимателей, даже если они имели законные основания, не случайны. Нарушение закона у нас вроде бы не являются поводом для судебного преследования, все ищут более «серьезных» оснований. И развитие событий во взаимоотношениях бизнеса и власти, и успехи власти в деле контроля над СМИ, и практика контроля над выборами — все то, что объединяется в понятие «управляемая демократия», выстраивается в цельную картину, обозначающую поворот власти в сторону силовых методов.

Итоги выборов в Государственную Думу лишь зафиксировали последствия политики управляемой демократии, в том числе установление монополии исполнительной власти, получившей конституционное большинство «Единой России» в Думе; усиление националистических и популистских сил; существенное ослабление сил оппозиционных, как слева, так и справа. Главная проблема состоит в том, что эти последствия — надолго.

Очень показателен в связи с этим пример прохождения в Думе закона, чуть не запретившего публичные собрания около государственных учреждений. Прямое нарушение Конституции едва не было принято послушным большинством.