Новая эпоха — старые тревоги: Политическая экономия

Сейчас активно обсуждается, будет ли новое правительство политическим. Нет, не будет, потому что не может быть таковым. В нашей политической системе есть только один политик — президент. В его команде — правительстве, администрации, управлении делами — работают только чиновники, каждый из которых имеет определенные функции и находится ближе к президенту или дальше от него. На некоторых из них мы возлагаем надежды.

Я, например, возлагаю надежды на Грефа и Кудрина как на людей, которые настроены либерально и готовы проводить реформы.

Однако при этом они убеждены в том, что отсутствие оппозиции в Государственной Думе и цензура в средствах массовой информации — лишь временные трудности. Те проблемы, которые решают Греф и Кудрин, носят институциональный характер. Свою задачу они видят в том, чтобы написать новое законодательство, создать новые правила игры и, претворяя их в жизнь постепенно, шаг за шагом, подвести страну к такой ситуации, когда она будет жить и работать по-другому. Ведь будут созданы институты, которые обеспечат эффективное функционирование рыночной экономики, позволят повысить конкурентоспособность российских товаров и услуг и, таким образом, улучшить жизнь людей в стране. А там, глядишь, и демократия созреет…

С моей точки зрения, главная проблема сегодня вовсе не в правительстве. Единственным моим пожеланием было сохранение в новом правительстве Кудрина и Грефа, и теперь я вполне удовлетворен. Если бы они лишились своих постов, это стало бы сигналом, что спецслужбы у нас теперь занимаются и хозяйством. Но мы видим, что спецслужбы по-прежнему будут заниматься политикой, а экономику оставят команде либерально ориентированных Козака, Жукова, Грефа.

Однако я не хотел бы, чтобы политикой в России занимались спецслужбы. Это просто не их дело. У спецслужб есть свои полномочия, но по советской традиции они присутствуют повсюду, будучи своеобразным недремлющим оком, единственным верным стражем интересов государства. Если другие ветви власти коррумпированы, то спецслужбы — это рыцари, орден меченосцев, которые во враждебном окружении продолжают нести знамя великого российского государства. Человек с холодным разумом, горячим сердцем и чистыми руками уже сам стал традицией. Это — легенда в длинной шинели.

Я допускаю, что среди работников спецслужб есть люди разные, в том числе и либеральных взглядов, однако общая установка их работы, как мне кажется, сосредоточена на величии страны, которое в их понимании не обязательно связано с благосостоянием граждан. Но хватит России такого величия! Считая себя патриотом и государственником^ хочу, чтобы наше государство служило свободным людям и чтобы патриоты в России не делали из своего патриотизма профессию. Ведь патриотизм — это интимное чувство, как религия или любовь к женщине: веришь, любишь — твое дело, переживай это сам, не надо вмешивать в это всю страну. Поэтому тех, кто ходит с лозунгами «Я — патриот!», я считаю просто националистами или людьми, пытающимися эксплуатировать чувство патриотизма, наживаться на нем, обманывая других.

Все вышесказанное можно свести к тому, что сегодня принципиальные проблемы России лежат именно в сфере политики. Наша страна нуждается в демократии. Сейчас, с формированием нового правительства, мы можем констатировать окончание административной реформы. Перед ней стояли очень большие цели, но в реальности все вылилось в очередное переформирование кабинета министров, не более того. Ведь добиться реформирования российской бюрократии, чтобы повысить эффективность работы чиновников и избавить страну от коррупции, силами самих бюрократов или даже силами спецслужб невозможно. Справиться с этой задачей может только демократия. Несмотря на то что большинство российских граждан сегодня буквально молится на Путина и уверено, что может обойтись без свободы, соблюдения гражданских прав и демократии, дальнейшее развитие страны и решение стоящих перед ней проблем без демократических преобразований невозможно.