Новая эпоха — старые тревоги: Политическая экономия

Отсюда следует, что если дело с созданием жизнеспособной банковской системы будет затягиваться, то у нас не будет рынка капиталов и их масштабного притока в наиболее эффективные сферы приложения. А при этом опять же вряд ли можно рассчитывать на высокие темпы роста.

Наконец, если долго нет банковской системы и рынка капиталов, которые способны выполнять функции, присущие им в развитой рыночной экономике, то: ее начнет заполнять государство, повышая налоги и увеличивая государственные расходы, с участием либералов или без них. Нужда пересилит. А уж тут снова встанет простой выбор: тратить государственные деньги на так называемые «эффективные» инвестиционные проекты, на пополнение оборотных средств или субсидии нерыночному сектору. Механизм противодействия работает, опасность назревает.

Круг замыкается. Надо решить, как его разорвать.

2.9 Задача вторая — позиции России в мире

Задача укрепления позиций России в мире, в сущности, состоит в преодолении еще одной, третьей, угрозы — угрозы потенциальной изоляции России, питаемой не столько внешними факторами, сколько изнутри: ксенофобией, шовинизмом и имперскими амбициями, достаточно популярными в определенных слоях российского общества.

Чтобы решать эту задачу, все наши проблемы нужно ставить в международный контекст. Мы вообще склонны к эгоцентризму, или, лучше, национальной ограниченности. И порой не замечаем, что нам интересны только мы сами. В Давосе, на Всемирном экономическом форуме, я заметил, что при огромном разнообразии интересной политической, экономической, профессиональной проблематики дискуссий русских можно встретить только там, где разговор идет о России.

Между тем пока мы варимся в котле собственных забот, мир не стоит на месте. Напротив, именно в последние годы он ускорил темпы развития.

Еще лет назад СССР числился второй сверхдержавой с ядерными и ракетными технологиями, бывшими символом передовых рубежей. Производство вооружений и среднего, так скажем, качества оборудования было обеспечено рынками сбыта в сфере своего военно-политического влияния. Мы все старались делать сами и почти все, какое-никакое, у нас было свое. Индустриальная машина как была запущена в 30-х годах на принципах фордизма (узкая специализация, массовое производство, экономия на масштабе), так и катилась по накатанной колее. То, что питало наше самоуважение и внушало страх другим, был огромной силы, неповоротливый и заносчивый динозавр, зажившийся в быстро меняющейся среде. А в ней критерием развитости взамен миллионов тонн стали и числа ядерных боеголовок становились протяженность телекоммуникационных сетей и число абонентов Интернета. А по этим критериям мы — пас.

Труднее всего расставаться с иллюзиями былого величия. Хочется найти виноватого, кому-то дать в морду. Но подобные эмоции только мешают сделать трезвые выводы и выстроить реалистичную политику. Выводы же таковы.

1. Динозавр, как и следовало ожидать, помер. Колоссальные ресурсы нации были брошены в свое время на его «бодибилдинг», на наращивание груды мускулов, создававших видимость силы, и, стало быть, растрачены впустую. В это время другие страны, пользуясь преимуществами свободной рыночной экономики, вкладывали в реальное развитие. Результат — наше отставание, недостаток внутренней энергии, деловой активности и воли. Не нужно излишнего самоуничижения, которое тоже нам свойственно, — 10-е место в мире по объему ВВП. Царская Россия в 1913 году была на 5-м. Таков конечный итог коммунистического эксперемента[30].

2. Мы — страна среднего или ниже развития, очень большая, редконаселенная и плохо управляемая. Повышение уровня развития, учитывая дороговизну транспорта, слабость инфраструктуры, унаследованные диспропорции, требует колоссальных вложений. Между тем в мировом развитии, в процессах глобализации мы пока участвуем крайне мало. Стороной проходят основные потоки капитала, так как не находят нас достаточно привлекательными. Российский рынок, казавшийся столь завидным, на деле сжался, причем характеризуется такими диковинными обычаями, которые отпугивают нормальный бизнес.

Еще недавно один из центров двухполюсного мира, сегодня мы на мировой периферии. Усилить свои позиции в мировой экономике, так чтобы стать интересными другим, — это не вопрос престижа, но вопрос благосостояния граждан, доступа большинства россиян к возможностям современной цивилизации, это вопрос выживания России и ее самобытной культуры в меняющемся мире.

3. Выход один: максимальная интеграция в мировую экономику. Протекционизм, защита отечественных товаропроизводителей, какими бы полезными они ни казались, в каждый конкретный