Новая Эпоха

Впрочем, время шло, а выпада так и не последовало. Три рати давили и плющили армию Скифра. И тут бы самое время уйти на заранее подготовленные позиции. Дать солдатам отдохнуть, затем медленно пятиться, прикрываясь засадами, ловушками, огрызаясь контратаками. К тому же на пути Алара должно быть полным-полно скифрских крепостей. А штурм и самого захудалого замка – дело дней, если не недель. История помнит случаи, когда отдельные твердыни держались месяцами. Помнит, когда правильное отступление оборачивалось тяжелой победой…

Но чем дольше я наблюдал за битвой, тем крепче во мне становилось убеждение, что Мрон совсем не озаботился обороной. Нет, сами по себе имперцы выгодно отличались от тех, с кем дрался десять лет назад. Стойкостью, силой, дисциплиной. Отряды отлично маневрировали, военачальники действовали адекватно ситуации. Но мало этого… очень мало. Ведь должен был темный рассчитывать и на неприятное развитие событий, должен оставить козырь в рукаве?! Кинуть в бой братьев и сестер, залить равнину Тьмой, да хоть бы элементарно подготовиться, выкопать рвы, поставить порталы?!

Безоглядная уверенность в победе? Глупость? Недальновидность?

Ни то, ни другое, ни третье – ответил я сам себе немного погодя. Классическая стратегия тут не сработает. Терн изначально надеялся лишь проредить воинство Светозарного настолько, чтобы тот ослаб. Чтобы силы Престола Тьмы и совокупной мощи Падших хватило для борьбы с насосавшимся человеческих душ ублюдком. А отступление и долгая борьба чревата. Чревата тем, что Алар начнет захватывать селения, города, те же крепости. И все равно победит.

Если смотреть на с такой стороны, то многое становилось понятнее. Змеи Бездны – могучее оружие, коим Мрон явно собирался подчистить соларов. Демоны и полукровки призваны противостоять одержимым. А вот залить Мраком поле не мог. Во-первых, убил бы своих воинов. Во-вторых, не хватало могущества. Приходилось сражаться в высших Астральных планах, защищать солдат от безумия светлого, контролировать волю людей…

Наше вмешательство сломало планы Терна, бог не смог нанести невосполнимого ущерба аримионской группировке. И я чувствовал, что давление Алара постепенно усиливается там, в тонких мирах. Жжение в солнечном сплетении стало почти невыносимым, виски кололо острыми иглами, а в голове мутилось от эха бесплотных ударов, наносимых светлым.

Тьма отступала… сначала медленно, потом быстрее.

Я пропустил тот миг, когда боль переросла мыслимые пределы. Просто мир потерял цвета и очертания, сознание окунулось в жгучую безбрежную серость: бегущие тучи, рваные пряди тумана, и раскаты грома вдалеке.

«Нет, не гром… голоса», – дошло до меня через целую вечность.

То разговаривали Древние. Но смысла я не понимал, лишь ловил искаженные эмоции обоих. С одной стороны хлестало сумасшедшей яростью, с другой – холодным упрямством. И от каждой фразы, от каждого слова меня выворачивало наизнанку, било и трепало. Ведь говорили они на языке магии.

Сколько продолжалась пытка, не помню. Но вроде бы постепенно начал вырываться из Астрала, всплывать на поверхность реального мира. И в конце концов очнулся, когда по щекам похлопали.

– Эскер!

– Да что ты как баба гладишь?

Рядом тяжело засопели, я почувствовал движение воздуха. Хотел выругаться, пригрозить неведомым мучителям. Но просто не смог разлепить губы, и чуть не рухнул в очередной обморок от вспышки боли. Мало того, что рука бьющего оказалась весьма тяжела, так еще и мигрень. Такое чувство, будто выгорели глаза.

– Одной оплеухи маловато.

– Иди ты! Голову ведь оторвешь. Лекаря надо.

– Где его сейчас сыщешь? Вон и Птиц в обморок упал, как светская дама в борделе. Воды подайте, да студеной. Тоже мне чародеи – сначала один глазки закатил и как мешок с г… с горохом упал, потом сразу второй. Витар, ты хоть что-то понимаешь?

– Их в Астрал затянуло.

– До чего же я умен, сразу сообразил. Ну конечно Астрал, никак иначе! А сам что?

– Я туда не хожу. Опасно.

– Вот глас рассудка! Нехрен лезть туда, где по голове бьют. Тьма, ну что же делать? Давайте воду, авось отольем.

– Да… пошли… вы, – простонал я, более не в силах терпеть издевательства.

– О! Очухался! Я ж говорил, надо бить сильнее.

Жуткая харя, маячащая перед глазами, постепенно превратилась в лицо Тоха: обеспокоенное и немного растерянное. Рядом возник Аш, с трудом отпихнул младшего и поднес деревянный ковш, помог напиться.

– Ты как?

Проигнорировав вопрос, я скривился и застонал. Услыхал такое же мычание, с усилием повернул голову. Туман перед глазами рассеялся, показались внутренности командного шатра: широкий стол, несколько стульев, ворох оружия в одном углу, и кадка с водой – в другом. В палатке царил полумрак, рассеиваемый несколькими тусклыми магическими светильниками, пахло крепким потом, кофе и табаком.

Рядом толпилась целая куча народу: братья, какие-то воины, гентские чародеи в плотных балахонах. По соседству на куче соломы валялся Птиц. Бледный как смерть, лицо в мелких бисеринках пота, а под носом дорожки подсохшей крови.