Новая Галатея

В ту же секунду он принял решение не отходить от Кэтти ни на шаг до тех пор, пока она не успокоится. Не хватало еще, чтобы Кэтти наложила на себя руки из-за самовлюбленного богача!

14

Том вернулся домой и застал Кэтти в тот самый момент, когда она с телефонной трубкой в руке набирала номер Билла Радферна.

— Что ты делаешь? — с упреком спросил Том.

Кэтти резко бросила трубку на рычаг и виновато улыбнулась.

— Я… я только хотела…

— Хотела снова быть униженной? Кэтти, мне больно смотреть на тебя. Что ты творишь с собственной жизнью! Билл выставил тебя за дверь, а ты намерена ползти к нему на коленях?

— Том, возможно, Билл подумал, что мы… ну, в общем, я должна все ему объяснить.

— Кэтти, прекрати городить чепуху. Биллу прекрасно известно о том, что мы с тобой друзья. Более того, он знает, что в последнее время мы даже не общались. По его, между прочим, настоянию.

Она согласно кивнула.

— Да, Биллу не нравилось, что мы дружим.

— А что ему, собственно нравилось в тебе? Твои друзья, работа или манера одеваться? Абсолютно все он подвергал жесточайшей критике.

— Том, пожалуйста, давай не будем начинать этот спор снова. Мне все равно никогда не удастся объяснить тебе…

— Объяснить что? Что тебе нравилось быть рабыней? Игрушкой?

— Мне не нравилось, — сказала Кэтти спокойно. — Правда не нравилось.

— Тогда почему ты это делала?

— Потому что любила… нет, я до сих пор люблю Билла.

— Я не позволю больше тебе унижаться, — категорично заявил Том. — Если уж тебе так нравятся деспоты, то считай, что я тоже им стал. С этого момента ты будешь делать только то, что я тебе разрешу.

Кэтти грустно улыбнулась.

— Вряд ли у тебя получится.

— Посмотрим. Вдруг это поможет тебе излечиться.

Она усмехнулась.

— Я вовсе не больна. У меня даже есть медицинское заключение.

Том вопросительно поднял брови.

— Билл настоял, чтобы я посетила кое-каких врачей, — смущаясь, пояснила Кэтти. — Ну, чтобы убедиться, что я ничем не болею.

— И ты это сделала?! — воскликнул Том. С каждым новым признанием Кэтти он осознавал, сколь глубоко болото, в которое та попала.

— Да. Взамен я получила право учиться в колледже.

— Обучаясь той специальности, которая вызывает у тебя отвращение, — добавил Том.

— Прекрати! — шутливо хлопнув его по плечу, сказала Кэтти. — Лучше пойдем ужинать.

— Я принес неаполитанскую пиццу.

— Хорошо, — без особой радости ответила Кэтти.

Она сочла наглостью и неблагодарностью говорить Тому о том, что ей надоела однообразная еда. За четыре дня, которые она провела в своей бывшей квартире, она не ела ничего другого, кроме пиццы.

Но как Кэтти ни пыталась скрыть свое разочарование, Том угадал причину ее сдержанности.

— Боишься меня обидеть?

— Ничего подобного.

— Ты никогда не умела лгать.

— Я вовсе не лгу.

— Тебе надоели пиццы. Мне они надоели еще больше, — признался Том. — Вот они у меня уже где. — Он провел ребром ладони по горлу.

Кэтти улыбнулась.

— Предлагаю сходить в кафе.

— У меня нет денег, — ответила Кэтти.

— У меня тоже.

Они переглянулись. И вдруг неожиданно на их лицах появились жизнерадостные улыбки. Отсутствие денег, как и однообразная пища, показались сущими пустяками.

— Иди ко мне, малышка.

Кэтти охотно прильнула к другу. Том сжал ее в объятиях.

— Мы справимся с этим. Поверь, когда-нибудь мы разбогатеем.

— А сегодня нам снова придется набить желудки пиццей, — заметила Кэтти без прежнего драматизма. — Когда-то она была моим любимым лакомством.

— В приюте мы ели пиццу только по праздникам, — согласился Том.

У них была масса общих воспоминаний, и они тут же принялись ими делиться друг с другом.

Их веселый разговор о прошлом прервал нервный стук в дверь. Быстрая дробь сменилась приятным женским голоском, звавшим Тома.

— Это Джина, — сказал Том. — Наверное, у нее снова что-нибудь сломалось. Она вечно просит меня что-то починить.

— Скорее она соскучилась и ищет повод для общения, — предположила с ироничной улыбкой Кэтти.

— Она знает, что мое сердце несвободно, — ответил Том и пошел открывать дверь.

— Привет, Том! — радостно поздоровалась соседка. Она была в прелестном голубом платье. Заметив, что в гостиной есть кто-то еще, она с огорчением спросила: — Ты не один?

— Кэтти вернулась.

— Вот как, — произнесла Джина со смешанным чувством радости и огорчения. Кажется, она не знала, как ей следует отнестись к этой новости. Но, видя ликование в глазах Тома, она изобразила улыбку и как можно веселее сказала: — Я пришла, чтобы позвать тебя… точнее вас обоих в гости.

— По какому поводу?

— Я только что испекла вишневый пирог. Чем не повод позвать друзей на чай?

— Я за, — тут же согласился Том. — Сейчас спрошу у Кэтти. Джина, заходи.

Девушка переступила порог и закрыла за собой дверь. Она прислушалась, но не смогла разобрать и пары фраз. Но, судя по довольно продолжительному отсутствию Тома, ему пришлось приложить усилия, чтобы уговорить Кэтти составить им компанию.

— Привет, Джина, — сказала Кэтти, появившись в прихожей. — Отлично выглядишь.

— Спасибо, ты тоже, — покривила душой Джина.