Новая идеология: голодомор

Ответные действия власти в этой ситуации объяснимы логикой классовой борьбы. Власть хорошо понимала, с чем имеет дело. Во все эпохи, во всех странах власть, столкнувшись с крестьянским пассивным протестом, вела себя однотипно: крестьян ставили на грань голода и применяли коллективную ответственность за невыполнение требований власти.

Пассивное сопротивление крестьянина проявляется посредством общинной солидарности, соответственно в таких случаях власть всегда наносит удар по общине, раскалывая ее голодом и подавляя террором ощущение возможности победы.

Коллектив эффективнее всего подавляется убийством наиболее беззащитной его части — стариков, детей, женщин. Само пассивное сопротивление — это форма сопротивления не воина, а именно слабой части социума: женщин, стариков и т. д. Потому и ответный удар наносится именно по ним, так как такой удар обычно деморализует крестьян-мужчин и сопротивление прекращается.

Именно так вели себя немецкие оккупанты на Украине, в Белоруссии, в России, Польше, Югославии во время Второй мировой войны. Немцы успешно стабилизировали бы репрессиями свой тыл — и в начальный период войны такая стабилизация им вполне удалась, — если бы не организованная партизанская война, развернутая воюющими армиями в тылу немцев.

СССР не имел зерна, чтобы в 1933 году прокормить в стране всех. Дилемма состояла в том, какой характер примет голод: будут ли голодать города и армия, или будут голодать крестьяне в части регионов. И при выборе того, в каких регионах будут голодать крестьяне, власть, судя по всему, сознательно выбрала именно те, где пассивное сопротивление было наиболее заметным, те, где процент госпоставок был наиболее низким.

Роберт Конквест. «Жатва скорби», 1988 год