Новая Инквизиция 3 (СИ)

Уже уходя, я подумал, что был слишком груб с собеседницей. Она явно не заслуживала такого потока негатива, который я на нее вылил. Ну не узнала Эвелина меня без ИК-Б, так и что с того? Она молодая симпатичная девушка, к которой наверняка активно подкатывают всякие охламоны по десятку раз на дню. Может, это у нее защитная реакция такая на любого незнакомца, а не только на служащих из ГУБИ? Хотя нет, тут я уже себя обманываю. По какой-то причине ее уничижительный взгляд, направленный на мой шеврон, отпечатался в памяти весьма красочно.

Не скрою, что в тот момент было обидно умыться ее пренебрежением, которое на контрасте с нашим общением в командировке показалось мне ушатом ледяной воды. После того, как несколькими днями ранее Носова меня вела за руку к вертолету, источая заботу и участие, я от нее ожидал совсем другого приема.

Но, господи ж ты, Иисусе! Какой незначительной херней это все мне кажется после длительного гниения под землей! Да и к тому же, с тех пор у меня появилась Маришка. Как она воспримет мои контакты с миловидной коллегой? Нет-нет, не упало мне такое счастье. Я ведь больше не одинокий бродяга, и должен строить жизнь с оглядкой и на свою вторую половинку. Тем более, что у нас только все начало налаживаться.

Тряхнув головой, разгоняя навязчивые мысли, я смело схватился за дверную ручку и вошел в кабинет высокого начальства. Оказавшись в просторной приемной, я коротко отчитался секретарше:

— Жарский. К Крюкову.

— И вам добрый день, — немного пристыдила меня за отсутствия манер чуть пухлая дамочка, восседающая за столом с поистине царским достоинством.

— Кхм… да, здравствуйте.

— Присядьте пока, у Константина Константиновича посетители. Хотите чаю?

— Благодарю, не нужно, — твердо отказался я. — Вообще-то товарищ генерал-майор приказал мне явиться незамедлительно.

— Секунду, я уточню, — неожиданно легко согласилась секретарь и, игнорируя селектор на столе, достаточно резво метнулась к двери, где заседал руководитель ФСБН.

Вернулась она буквально через несколько секунд, сказав, что меня ожидают.

Сдержанно кивнув служащей, я вошел в пенаты самого большого человека в этих стенах, и увидел, что он в действительности дожидался моего визита не один. Помимо генерала в кабинете сидел еще и мой комбат, синяки под глазами у которого налились такой свинцовой лиловостью, что напоминали фингалы.

— Здравствуй, майор Жарский! — Крюков ни с того ни с сего встал и подошел прямо ко мне, протягивая ладонь для неформального приветствия.

— Здравия желаю, — глухо буркнул я, сбитый с толку оказанными почестями.

— И в самом деле… живой, — поражено пробормотал офицер, крепко пожимая мне руку. — Не соврал, значит, Гиштап…

— Я еще не выжил из ума, — зло прокаркал полковник в ответ.

— Да знаю-знаю, Анатолий Петрович, не начинай только снова.

Старый комбат лишь проворчал нечто неопределенное, и замолк, углубившись в чтение какого-то документа. А мне подумалось, что ему пришлось приложить поистине титанические усилия, чтобы убедить начальство в правдивости своего рассказа. Восставший из мертвых инфестат, кто бы в такую басню поверил?

— Присаживайся, Юрий, — попросил генерал, в очередной раз поражая тем, что выдвинул персонально для меня один из стульев. — И выкладывай обо всем по порядку.

— И с какого момента начинать?

— С того, когда прозвучал сигнал тревоги…

Глава 9

— Войцех, это не обсуждается! — мужчина в строгом военном кителе, педантично застегнутом на каждую пуговицу, резко остановился и гневно воззрился на собеседника. — Я уже озвучил свое мнение по обороне наших границ!

— Но пан бригадный генерал, — запротестовал против отказа второй офицер, — у нас не хватает людей! Солдаты ропщут, они устали. Если так пойдет дальше, то пограничная служба взбунтуется!

— Послушай меня, Войцех, — назидательно поднял палец командир, — если появится хоть один случай неповиновения, то сразу под трибунал наглеца! Одного, двух, или сразу целый взвод, но не допустить разложения дисциплины! Я никому в зад дуть не собираюсь! Это ясно?!

— Так точно, пан бригадный генерал! — громко, но отнюдь не довольно прокричал подчиненный.

— Ты пойми, нет у нас другого выхода, майор! — эмоционально продолжил изъясняться военный. — Мы держимся, пока держатся кордоны. Чуть ослабим, и все! Отребье всех мастей хлынет на наши окраины, а самые дерзкие сразу рванут к Варшаве. Или ты хочешь, чтобы у нас тут как в Румынии было?

— Да я же… я…

Собеседник генерала смутился, поскольку мимо них прошла довольно многочисленная группа служащих. А начальник, разумеется, даже не подумал понизить голоса. Поэтому за их беседой посторонние наблюдали, как за бесплатным спектаклем.

— Что «я»?! Ну вот что, Войцех?! Инфестаты со своими трупами и так уже лезут со всех щелей, почище чумных крыс! Более четырехсот боевых столкновений на границах за прошлый год! Вдумайся! А ты мне баешь, что люди возмущаются, что они устали?! Я президенту вот так и доложу, а?!

— Я понял, пан…

— Ничего ты не понял! Пошли, я тебе покажу кое-что.