Новая Инквизиция VI

Хозяйка жилища, приникнув к дверному глазку, смотрела, как точеная фигурка служащей скрывается в лифте. Марина с силой кусала губы, чтобы ни одно всхлипывание не прорвалось сквозь них наружу. Ей ни с кем не хотелось делиться своей печалью. Особенно с Носовой, в которой она с самого первого дня увидела конкурентку за внимание Юры. Но когда визитерша наконец-таки исчезла из поля зрения, Марина обессиленно сползла вдоль стенки и обхватила колени руками.

В таком виде ее и застал Валерий — институтский приятель, благодаря которому она вообще повстречала Юру в том самом баре.

— Эй, Мариш, ты чего? — растеряно запричитал он. — Ты в порядке? Голова закружилась? Тебе плохо? Может, скорую вызвать?

Он принялся хлопотать вокруг, опутывая девушку своей какой-то чрезмерно душной и фальшивой заботой. А Марине вдруг ни с того ни с сего захотелось обложить гостя отборным трехэтажным матом. Но она сдержалась.

— Всё нормально, Валера, — твердо сказала хозяйка, отстраняясь от настойчивых прикосновений. — Ты извини, но мне надо побыть одной.

— Ты уверена? У тебя такое состояние, что лучше бы кому-нибудь за тобой присмотреть. Я мог бы…

— Господи, Валера, да ты отстанешь от меня или нет⁈ — в сердцах выкрикнула она. — Жене бы лучше своей столько времени уделял!

Разобиженный такой отповедью гость насупился, а затем поспешно собрался и покинул квартиру, всем своим видом показывая, как он оскорблен. Но девушка его артистические способности не то чтобы не оценила, а даже не заметила. Она наконец-то высказала то, о чем думала. Пусть и не в полном объеме, но всё же для неё это уже огромный шаг вперед…

Покачиваясь и бредя вдоль стенки, Марина вернулась на кухню. Когда она вынырнула из прострации, то обнаружила перед собой початую бутылку коньяка, который обычно использовала в выпечке. И когда только успела достать?

Чуть подрагивающей рукой девушка вытащила пробку. Выплеснула недопитый чай из кружки и взамен него подлила крепкого алкоголя. Порывисто выдохнула, выпила, но при этом даже не почувствовала обжигающего вкуса напитка.

— Прощай, Юра, — слегка заплетающимся языком проговорила Марина, слепо глядя в пустоту. Алкоголь быстро ударил в мозг, и она будто бы в самом деле увидела перед собой образ того, к кому обращалась. — Ты обрёл то, к чему так долго стремился…

* * *

Клубящаяся тьма обхватывала со всех сторон, баюкая словно любимое дитя. Она цепко держала меня в своих объятиях, не давая пошевелить ни рукой, ни ногой. Да что там… даже мысли в моем разуме перекатывались неспешно, как могучие киты в непроглядно-черном ночном океане. И я давно уже перестал понимать, сколько времени прошло.

Однако сквозь эту угольную пелену короткими вспышками изредка прорывались мои воспоминания. Аид. Макс. Мертвые тела. Химеры. Умар. Братья-инквизиторы в ИК-Б. Огонь. Мама. Лейтенант Носова. Марина. Могильная тьма. Старшина. Его супруга Лизавета. Юная дочурка. Даже Гиштап. Я сидел, как безучастный зритель, и смотрел. Взирал на калейдоскоп знакомых лиц, перемежающихся с эпизодами моей жизни, и пытался осмыслить тот путь, который привел меня сюда. Во тьму…

В такие моменты мозг… хотя, какой к черту мозг? Меня так качественно прожарило, что в голове всё превратилось в палёный сухарь. Бр-р, до сих пор помню, с каким треском лопнули перегретые кости моего черепа. Даже сейчас противно об этом думать.

В общем, явление проблесков из прошлого заметно ускоряло мое дремлющее сознание. Я почти ощущал себя прежним. Мог мыслить, задавать сам себе вопросы, стараться дать на них ответы. Но подобные просветления были слишком редки и мимолетны. И вскоре я вновь погружался в привычный анабиоз.

Мне казалось, что в этом небытии я проведу остаток вечности. Думал, будто чернота и ничто есть посмертие для всякого одаренного. Однако на тысячной или стотысячной вспышке заметил, что меня куда-то увлекает. Тянет, словно вялым течением. И тогда, пытаясь воскресить в себе азарт и любопытство, я принялся заставлять свой разум работать. Ворошил собственное прошлое, препарировал его, исследовал, анализировал. Таким образом я прошел заново весь свой жизненный путь. От самых первых воспоминаний, когда обмоченные штанишки были главной из моих проблем, до последнего вздоха. Когда огонь жадно терзал мою плоть, а с неба падали зажигательные баки и термобарические снаряды.

Но вскоре киноплёнка моей жизни отмотала последние витки. И вновь тьма стала подступать, желая вернуть меня в свою колыбель. И тогда я взялся разбирать по косточкам чужую память. Память тех, кого я обращал в кукол. Одного, второго, третьего… Не скажу, что это было прям захватывающе, но все же как минимум увлекательно. Полагаю, после такого опыта я мог бы стать первоклассным психологом, не меньше.

Но в тот самый миг, когда мое сознание перестало походить на сонную замерзающую улитку, мрак будто бы устал терпеть мои выходки. Он вытолкнул меня словно пробку из бутылки шампанского. Не хватало только характерного «Чпок!» при этом. И вот я уже недоуменно озираюсь, силясь понять, где оказался.