Новая история красавицы и чудовища

Хмурое серое небо тяжелыми тучами нависло над кладбищем. Ветер раскачивал деревья, шелестя зелеными листьями. Дождевые капли нещадно били по черным зонтам собравшихся, будто вместе со мной оплакивая потерю. Ежась от холода, я поправила черные очки, упавшие на кончик носа и взяла за руку подругу. Она подбадривающе коснулась моего плеча и шепнула на ухо:

– Держись.

Я поджала губы, из последних сил подавляя слезы. Слышала, что мертвым тяжело, когда их оплакивают, поэтому старалась контролировать эмоции. Да и показывать свою боль при людях как-то неправильно. Это только мои переживания. Жалость мне не нужна.

Я смотрела на то, как гроб мамы опускали в могилу, и думала о том, как найду пистолет, приду к Новикову и размозжу ему башку одним выстрелом в упор. Это, конечно, лишь мое погубленное страданиями воображение, потому что я не убийца. Я не такая, как он. Но эти красочные картины придавали мне сил.

Ощутив на талии руку Андрея, вздрогнула, и мысли тут же испарились, как стая потревоженных светлячков. Удручающая, мертвая тишина, изредка разрываемая карканьем ворон, сводила с ума. Хотелось убежать отсюда подальше и никогда не возвращаться. Слишком тяжело, слишком больно и тоскливо…

После похорон я совсем расклеилась. Позаимствовала бутылку коньяка в баре Андрея и, закрывшись в комнате, выпила все до последней капли. Но боль не уходила, а, казалось, становилась еще острее и ощутимее…

Глава 19. Роза

Шли дни, сменяя друг друга. Сколько их прошло после похорон? Три? Пять? Неделя? Я уже потеряла счет, но не поддержку Андрея. С ним было так легко и просто, больше не чувствовала себя одинокой и покинутой. Он не позволял мне грустить и думать о плохом. Все время норовил вытащить из дома, чтобы я не накручивала себя, сидя в четырех стенах. Даже в студию с собой брал, когда у него были репетиции. Парни знали о моем горе, все сочувствовали мне, даже боялись слова сказать, дабы не ранить лишний раз. Я была им всем благодарна. За понимание и поддержку. Их музыка на время позволяла не думать о горе, и это было прекрасно. Со временем боль утихнет. Ведь утихнет, да? Все так говорят…

Однажды я подслушала разговор Андрея с Пашей, когда тот приходил к нам в гости. Они говорили тихо, но я смогла разобрать слова. Стояла в коридоре и слушала:

– Я не могу оставить ее одну сейчас, с такой период… Сам понимаешь, – сказал Андрей. – Может, отменим концерты или, я не знаю… Скажем, что я серьезно заболел. Вы и без меня нормально отыграете.

– Не нужно ничего отменять, – возразила я, показавшись в комнате. – Не волнуйся за меня. Я справлюсь. Позвоню Людке. Можно ведь ей прийти сюда?

– Конечно. Она твоя подруга, и ты не в тюрьме. Можешь приводить, кого захочешь.

– Спасибо, – улыбнулась я. – Тогда договорились.

Перед тем, как уехать, Андрей обнял меня и тихонько проговорил:

– Держись, ладно? Я скоро вернусь. – Он отстранился и заглянул в глаза.

– Хорошо, – я с нежностью смотрела на Андрея и понимала, что без его поддержки придется туго.

Но ведь обещала, что справлюсь, значит, справлюсь. Не подведу его. И тут на меня нахлынули чувства. Такие сильные, что я не смогла сопротивляться им. Зарылась пальцами в волосах Андрея и поцеловала его. Впервые за эти несколько дней, которые были для меня настоящим адом. Он отреагировал мгновенно. С такой страстью, что я едва не задохнулась от переполняющих эмоций.

– Возвращайся скорее, – прошептала ему в губы, прервав поцелуй; сердечко отчаянно билось под ребрами. – Все, иди, а то опоздаешь на самолет.

– Да, я пойду. До скорой встречи… – такое чувство, что он хотел еще что-то сказать, но слова застряли на приоткрытых губах.

Глаза смотрели в самую душу, тревожа все мое существо. Андрей провел костяшками пальцев по моей щеке и, чмокнув меня в кончик носа, подхватил с пола чемодан. Вскоре дверь за ним захлопнулась. Я сняла ключи с крючка, что находился рядом с дверью, и закрыла ее.

Оставшись одна, старалась не думать об изменениях в своей жизни, но тоска по родителям все-таки взяла верх. Я опустилась на диван и разревелась, хотя обещала себе больше этого не делать. Успокоившись, взяла себя в руки и позвонила Люде, рассказала об отъезде Андрея. Она обещала завтра с утра прийти по адресу, который я отправила ей по вайберу.

Людка почти каждый день приходила. Когда у нее не было смен, сидела со мной весь день до утра, один раз даже заночевала. В общем, не давала мне расслабляться. Но когда я оставалась одна, обычно, ночами, все тревоги и печали возвращались. Они резали по живому, не жалея меня. Я начинала в уме прокручивать случившееся, пытаясь понять, когда все пошло не так. В итоге пришла к выводу, что виновата сама. Если бы только послушала Новикова, если бы только не стала отвергать его… Ему не пришлось бы мстить… Родители были бы живы…