Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 2

В 1860 г. оторванная от реальности недальновидная политика некоторых иерархов маронитской церкви завлекла их единоверцев в пучину кровопролития. В июне 1860 г. в Горном Ливане в очередной раз вспыхнула резня между друзами и маронитами. Маронитская церковь, действуя через образованную в Бейруте религиозно-политическую организацию под названием «Местная христианская ассоциация», разжигала пожар войны. Ассоциация не скрывала своих целей – истребление ливанских друзов и превращение Горного Ливана в христианское государство под протекторатом «единоверной» Франции. Раздача оружия христианам на юге Ливана и призывы к насилию сделали свое дело. Однако миф о единстве рядов маронитской общины был развеян, когда после первых поражений, нанесенных христианами юга более сплоченными и организованными друзами, маронитское население юга Ливана было брошено на произвол судьбы своими единоверцами из преимущественно христианского севера. Друзские крестьяне перед лицом опасности со стороны маронитов (значительно превосходивших друзов по численности) сохранили преданность своим традиционным вождям-шейхам.

В результате друзы сумели нанести сокрушительное поражение маронитам в южных районах Горного Ливана. Спасаясь от резни, марониты бежали в прибрежные города под защиту османских властей.

Конфликт в Горном Ливане в 1860 г., в отличие от предшествовавших друзо-маронитских столкновений в 1841–1842 и 1845 гг., вызвал большой политический резонанс во всей Сирии. Кровавые события в Горном Ливане и в Дамаске, жертвами которых стали тысячи местных христиан, побудили Порту и европейские державы к активным действиям во исполнение провозглашенных ими принципов. Император Франции Наполеон III в одностороннем порядке направил в Сирию экспедиционный корпус. Прибытие французских войск в Бейрут поставило султанское правительство в крайне затруднительное положение. Необходимость поддержания престижа своей власти требовала принятия чрезвычайных мер по наказанию виновных. В Сирию были введены крупные контингенты османских войск под командованием Фуад-паши. Ко времени прибытия французских войск спокойствие было уже восстановлено, и Порте удалось убедить Францию не вводить свои войска в Дамаск и внутренние районы Сирии. Розыск и наказание виновных также осуществлялись османскими властями.

По требованию Англии и Франции для решения вопроса об административном устройстве Горного Ливана была создана международная комиссия. В результате ее деятельности в 1861 г. был выработан документ под названием «Органический статут Горного Ливана». Согласно ему, разделение Горного Ливана на два округа было ликвидировано, и был создан единый особый автономный ливанский округ (мутасаррифийя), система власти в котором должна была основываться на принципе конфессиональной принадлежности. Согласно «Органическому статуту», губернатор Горного Ливана назначался из Стамбула. Он должен был быть христианином, но не ливанского происхождения. Феодальные властные права шейхов отменялись, однако в качестве землевладельцев они могли зарегистрировать наследственные права на свои земли на основе османского земельного кодекса 1858 г. Права мелких землевладельцев-крестьян также были обеспечены. В каждом округе в составе Горного Ливана создавались смешанные административные советы и суды из числа представителей различных религиозных общин. В мирное время на территории Горного Ливана не должны были находиться османские войска, а безопасность на местах обеспечивалась отныне с помощью полицейских формирований из числа представителей различных местных конфессий. Эта компромиссная система управления в целом устраивала и друзов, и маронитов, уставших от кровопролитной междоусобной борьбы. «Органический статут» действовал вплоть до Первой мировой войны, и в период его действия в Горном Ливане сохранялась стабильная обстановка.

Основным итогом развития общественно-политической ситуации в Горном Ливане к середине XIX в. стал кризис традиционной политической элиты и переход межконфессиональных отношений в политическую сферу.

§ 5. Проникновение западных идей и первые ростки сирийского патриотизма. Российское присутствие в Сирии и Палестине в XIX в.