Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Материализм Маркса существенно отличался от воззрений позитивистов. Маркс считал, что любые процессы развития строго детерминированы объективными законами причинности. Но познание их не может быть основано на пассивном восприятии преемственности событий и фактов. По мысли Маркса, в познавательной деятельности человека связь материи и сознания утрачивает строго одностороннюю направленность. Мотивы человека определяются прежде всего чувственной сферой его жизни, но эмпирически воспринимаемый мир, в свою очередь, становится предметом осмысленной преобразующей деятельности человека. Таким образом, познание приобретает характер особого вида общественной практики, преобразующей как самого человека, так и окружающий мир.

Отказываясь от противопоставления гносеологических и онтологических проблем и подчеркивая деятельностную сущность познания, Маркс закреплял принцип историзма в восприятии мира и самого человека. На смену гегелевской истории Абсолюта пришло представление об историческом значении общественной практики, т. е. активного влияния субъекта на объект познания. Именно в законах общественной практики Маркс пытался увидеть наиболее полное выражение диалектических принципов развития. Ключевую роль в этом плане приобрело понятие «отчуждения».

Различные интерпретации понятия «отчуждения», как проявления распада сущности человеческой личности, предлагались многими «младогегельянцами». Так, например, Штирнер полагал, что отчуждение является результатом навязывание человеку общественных норм и правил, а деотчуждение, т. е. возрождение сущности человека, возможно благодаря его освобождению от этих коллективных условностей. Фейербах, напротив, говорил о самоотчуждении в результате неверного восприятия человеком собственной сущности, формирования у него неправомерного образа собственного «Я». Деотчуждение трактовалось Фейербахом как прогресс человеческого самопознания.

Маркс считал, что основанием отчуждения является «опредмечивание» человеческой деятельности – как духовной, так и материальной. Поэтому отчуждение и деотчуждение представляют собой не форму рефлексии человека, а реальные векторы развития общественных отношений. Концентрированное выражение отчуждение человека приобретает в его трудовой деятельности (как наиболее «опредмеченной»). Маркс полагал, что институт собственности и, в особенности, товарно-денежные отношения закрепляют не только отчуждение результатов труда, но и отчуждение самого человека от других людей. Тем самым, отчуждение деформирует социальную природу человека. В каждую историческую эпоху отчуждение приобретает специфические формы в зависимости от материальных условий деятельности человека. В буржуазном обществе оно достигает своего максимума. Преодолеть тенденцию отчуждения, а вместе с этим и восстановить социальную природу человека, по мысли Маркса, может революционная практика – изменение общественного строя, обусловленное необходимым уровнем развития материальных условий трудовой деятельности.

Идея революционной практики обусловила не только политический пафос марксизма, но и стала основанием его историко-материалистической философии. Маркс критиковал механистический материализм, исходивший из представления о фатальности причинно-следственной связи событий и отвергавший идею свободы воли, свободы выбора. Он считал, что по своей воле индивид действительно не может изменить действие объективных законов развития. Деятельность человека определяется прежде всего ее материальными условиями. Но социальная практика способна изменить эти условия. Таким образом, человек является не предметом истории, а ее активным творцом. По мысли Маркса, свобода выбора, в основе которой лежит осознание исторической необходимости, является ключевым фактором творческого преобразования общества, и степень ее возрастает по мере развития условий жизни и деятельности человека. Таким образом, познание само превращается в важнейший элемент социальной практики. «Философы до сих пор только объясняли мир, – писал Маркс, – а дело заключается в том, чтобы его изменить».

Особое место в истории «младогегельянства» занимает датский философ Сёрен Кьеркегор (1813–1855). Несмотря на достаточно активное участие Кьеркегора в полемике против Гегеля и Шеллинга, его творчество долгое время оставалось малоизвестным. Ситуация резко изменилась в начале XX столетия, когда Кьеркегор, уже посмертно, получил славу «отца экзистенциализма».

Кьеркегор считал, что послекантовская немецкая философия неправомерно ушла от решения ключевой проблемы – что есть действительное человеческое существование. Дилемма метафизического или диалектического обобщения картины мира, по его мнению, лишь усугубляет непонимание подлинной сущности человеческой жизни. Этот феномен не может быть познан ни через отождествление бытия и мышления, ни через их иерархическое структурирование. Кьеркегор делал акцент на «единичности» каждой человеческой жизни, ее уникальности и неповторимости, которые не могут являться результатом диалектического синтеза противоположностей.