Новая книга ужасов

– Затем я услышала его голос в последний раз, мистер Селкирк. Наверное, я уже все тогда понимала, и теперь, вспоминая об этом, не вполне убеждена, что услышала его на самом деле. Разобрать какой-то хрип, едва ли не шепот, возможно ли это? И все же, все же я могу поклясться всем на свете, что слышала голос Чарли. Он произнес одно-единственное слово: «Поторопитесь». И двое последних оставшихся на мысу мужчин из Уинсетта мешкать не стали. В один миг они спустили на воду шлюпку, мы с отцом Чарли оттолкнули ее от берега, моряки изо всех сил заработали веслами, борясь с волнами. Минуту-полторы они яростно гребли, пытаясь преодолеть гряду прибоя, о которую в последние тридцать шесть часов разбивались все наши попытки. Вдруг их шлюпка вырвалась из плена. Внезапно очутившись на открытой воде, они быстро направили ее к злополучной косе. У нас не было сил кричать или хлопать от радости в ладоши, но мое сердце колотилось так сильно, что даже странно, как это оно не проломило мне ребра. Отплыв от берега на двадцать ярдов, шлюпка скрылась из виду. Моряки потом говорили, что вокруг них были лишь мрак, снег и вода. Никто так и не узнал, насколько близко они подошли к цели. Их не было минут шесть или семь. А потом на нас обрушился ужасный грохот, словно прорвало дамбу. Ветер яростно взвыл, принеся с собой шквал мокрого снега, после чего наступило затишье. Впрочем, никто не тешил себя иллюзиями, что буря улеглась. Вода… Понимаете ли, мистер Селкирк, она просто поднялась гигантской черной волной и швырнула несчастную шлюпку к берегу. Тех двоих, которые были в ней, выбросило на песок. К счастью, хотя вернее это следует назвать «чудом», гребень волны домчал их до самого берега, и они не утонули. Одному вышибло зубы, он сломал нос, второй – оба запястья. Обрушившаяся вода окатила нас с головы до ног и ушла, будто ее и не было.

История, которую слушал теперь Селкирк, сильно отличалась от поведанной когда-то Амалией. Поразивший его тогда рассказ был куда менее жесток, в нем никто не пытался никого спасать, потому что это было бессмысленно. Не брезжило ни единого проблеска надежды. Судно просто сползло с косы, и все утонули.

– Такие волны не возникают ни с того ни с сего, – заметил Селкирк.

– Вы уверены? – склонила голову миссис Марчант. – Мой отец, проводивший в море по полгода, всякое рассказывал. В том числе о волнах, поднимаемых призраком ветра, дувшего за две тысячи лиг года два назад. Такая блуждающая волна бродит по морю, словно медведь-шатун, и пожирает все на своем пути. Нередкое, кстати, явление в открытом океане.

– Но вы же были не в открытом океане!

– А вы думаете, океан об этом знал? Или ему было до этого дело? Признаюсь вам, мистер Селкирк, в то время мне казалось, что он просто не желает, чтобы мы покидали берег. В итоге на мысе Роби осталось только двое здоровых людей – отец Чарли да я. Но тот ледяной дождь все продолжался и продолжался, а мы… Мы ни о чем больше не говорили. Зажгли свечи, уложили раненых гребцов на ковре у камина, а сами принялись сушить их одежду. Тогда же я начала делать эту маленькую сестру… – женщина подтолкнула носком ботинка куклу в бандо, прильнувшую к ее ноге. – Чтобы положить ее ему в гроб. Хотя каждый понимал, что шанс вырвать у моря их тела ничтожен. Шум той ночи… Господи, я как сейчас слышу ледяной ливень, барабанивший в окно, и завывание ветра вокруг башни. Я не могла думать ни о чем, кроме того, что Чарли сейчас где-то там, продолжает хвататься за веревки, в надежде вернуться ко мне. Я не сомневалась, что к утру он уплывет в иной мир. В третьем часу ночи отец Чарли уснул, привалившись к стене. Я бережно помогла ему пересесть в кресло, опустилась рядом и, сама не знаю как, тоже забылась сном прямо у его ног. Наверное, вконец обессилела. А когда проснулась…

Она замолчала, сжав губы. Селкирк никак не мог вспомнить Кендаллов. Знал он их или нет? Вроде бы что-то такое слышал. Впрочем, в те времена он не сводил глаз с Амалии, а затем и вовсе замкнулся в себе, не обращая внимания на окружающих.