Новая кофейная книга

Нужен кофе – не любой, а мелко смолотый, не пережаренный, лучше всего без добавок и ароматизаторов. Могу порекомендовать бразильский или колумбийский, но вообще-то сорт подбирается на местном рынке методом тыка. Далее нужна джезва, маленькая, на одну чашку. Чашечку. Или несколько таких джезв – по количеству пьющих. И нужен песок и специальная емкость с бортиками, в которой этот песок будет греться (для этой цели емкость подключается к электричеству). Когда-то такие кюветки с подогревом продавались в магазинах хозтоваров; но я давно их не видела. Умельцы, предпочитающие именно такой способ варки кофе, могут без особого труда изготовить емкость самостоятельно.

В джезву нужно засыпать две полные чайные ложки кофе, сахар по вкусу, залить кипятком, размешать деревянной палочкой, поставить в песок, повозить по нему, чтобы джезва не стояла сверху, а оказалась погружена на некоторую глубину. И продолжать возить джезву по песку (внутри песка), как бы отыскивая наиболее жаркое место. Продолжая помешивать палочкой.

Пара минут – и кофе готов. Для меня это лучший напиток из всех существующих на земле.

Справедливости ради нужно отметить, что при отсутствии песка и кюветки можно воспользоваться газовой или электрической плитой. Но кому нужна такая справедливость, если в результате получится совершенно другой напиток? Только тому, кто готов отступить от идеала, временно склоняясь перед неумолимыми обстоятельствами, – отступить, но не отказаться, постоянно держа его теплый дымящийся образ перед внутренним взором.

Карла и Медведь Ксения Агалли

Карла стоит на балконе и чувствует, что нужно бежать.

Но бежать Карла не может – вокруг край города и сразу за ним пустыня, дорогу она не запомнила, транспорт уже не ходит, наступил шабат, пешком не дойти, они с Довом только что приехали, он уже выпил, и пройдет несколько часов, пока он сможет сесть за руль снова, и что же делать, караул.

– Карла, иди сюда, садимся! – кричит из комнаты Дов. Он любит поесть, и он не любит ждать, и пора за стол, все голодны.

Карла покидает балкон, покидает стремительные сиреневые сумерки, молчание выскобленных солнцем холмов, остывающий сладкий воздух пустыни и свободы, сомкнутые руки загустевающей тьмы, опрокинутые лица звезд. Оставляет все снаружи. Пора садиться за стол.

Она никого тут не знает, видит всех впервые. Просторная новая квартира, все распахнуто, сквозняки вычерчивают замысловатые траектории, сливаясь, соприкасаясь, сталкиваясь лоб в лоб. Предварительное спиртное выпито, гости немного побродили тут и там, позаглядывали в другие комнаты и на балкон, и теперь пришла пора долго и много есть (для того и собрались) – все эти сытные тяжелые блюда, сложные в приготовлении, трудоемкие, наперебой взывающие к собравшимся желудкам. К желудкам собравшихся. Женщины, их здесь три, перестают наконец метаться, подтаскивая все новые и новые миски и салатницы и гусятницы и что там еще. Неужто это все в них влезет? Да, влезет, безнадежно думает Карла. В них. В нас. Надо бежать, думает Карла, устраиваясь рядом с Довом, чинно пододвигая стул, легко трогая пальцами край тарелки, черенок ножа, уголок салфетки. Надо срочно бежать.