Новая кровь

— А здесь о голоде вспоминается все чаще. Нет доступного выхода к соседям, Актер выступает стеной между нами и ними. У них свои соглашения, у нас… редкие моменты с переговорами, которые чаще заканчиваются ничем. У них сплоченность и понимание, что людям нужна спокойная жизнь и еда, а не мощь мертвой Армии, у нас… мощь мертвой Армии с Александром во главе угла. Ему внушают, что нужно быть как мать и всех передавить, он верит и теряет мертвых в бесконечных попытках, не понимая, что мать его жила в другое время и сражалась с чужаками. Живыми и страшащимися за свои жизни. Немного другой расклад.

— И какой ты видишь выход из всего этого?

— До некоторых пор никакого не видел. Думал, как лишить Актера его мертвецов, поднятых чистой некромантией, но… много сложностей было на пути, и каждый день вырастали новые. По сути, нынешняя смута могла растянуться на столетия, пока одна из сторон не нашла бы способ задавить другую нахрапом или хитростью.

— А потом появилась я? — догадка не обрадовала, скорее наоборот. — Поэтому ты и оправляешь меня за стену, не так ли? Подорвать сплоченность, выступить отравленным плодом в корзине со спелыми фруктами.

— Точнее и не скажешь, Ида. Браво.

— И почему ты уверен, что я не переметнусь?

Дарлан засмеялся:

— Не уверен. Говорил же — все зависит от того, угадал ли я ход твоих мыслей. Знал ли тебя так хорошо, как мне казалось.

— Ты скажешь прямо, что я должна сделать?

— Быть собой, раньше этого хватало для массовых разрушений, — он поманил меня в подворотню, хотя до театра мы еще не добрались, даже в темноте я видела его очертания над домами вдалеке. — Давай сюда, вваливаться через парадный вход — плохая идея…

ГЛАВА 5. Позолоченная мудрость

Не все видные личности заслуживают места в истории. Идеи некоторых настолько опасны, что способны отравить будущие поколения.

Из закрытой литературы Храма.

Мы забрались в театр через соседнее здание.

Дарлан в очередной раз толкнул меня в темноту, мы попали в темный дом и спустились вниз. Долго плутали по катакомбам, и это было… странно. Как будто бы я должна была бояться темноты, расходящихся по сторонам звуков, неизвестности… а на деле влилась в знакомую волну и легко плыла вперед.

В какой-то момент Дарлан остановился и нащупал руками железную лестницу, по ней мы выбрались наверх и оказались в пыльной подсобке. Воздух был затхлым, я закашлялась, а Дарлан поспешил распахнуть дверь и выпустить нас в коридор.

— Ходить по катакомбам для меня было нормальным? — спросила я шепотом.

— Вполне, ты редко отказывала себе в удовольствиях.

— И я занималась расследованиями… как у меня получалось?

— Ужасно, конечно, — охотно ответил Дарлан. Опять издевался, я уже научилась отличать эти отвратительные оттенки его словесного поноса.

— Тебя послушать, так я была плоха во всем, за что бралась.

— Даже не представляешь, как близка сейчас к истине… нам сюда. Я попросил кое-кого подготовить сцену и главный зал. С улицы огней видно не будет, а ты, быть может, разглядишь что-нибудь знакомое.

— Я любила театр?

— Скорее выпивку и вечеринки, которые здесь проходили.

Информация требовала осмысления. Уважаемая альтьера, но с тягой болтаться по подворотням, умением взламывать замки, любовью выпить и повеселиться… я была девушкой мечты.

Сейчас сложно было представить себя на вечеринке, не понимая, каково это… мне виделись яркие картинки, но они мелькали и исчезали быстрее, чем получалось за них ухватиться. Я представляла себе шум, смех и музыку, но не знала, фантазия это или правда, были ли мне весело, наслаждалась ли я. Возможно, сообщив о вечеринках, Дарлан сделал именно то, чего опасался: подкинул мне легкие воспоминания. Или как он это назвал? Ложным миром? Что-то вроде того. Я живо представляла вечеринку, но не понимала, присутствовала ли на ней сама.

— Не рассказывай больше ничего, — попросила я. — Вспомню своими силами.

— Тогда прошу, — Дарлан распахнул передо мной дверь.

Я сделала шаг и зажмурилась от яркости света. После темных коридоров и улиц я почти ослепла, шагнула назад и прижалась спиной к двери. Уже закрытой — Дарлан остался в коридоре, заперев меня в одиночестве. Что ж, так будет лучше… пожалуй, чужой внимательный взгляд мне бы только мешал. Постепенно я привыкла к освещению, открыла глаза и прошла вперед.

Это место я видела, когда представляла дворец.

Тот самый расписанный потолок с золотой лепниной, балкон наверху… взгляд зацепился за этот балкон. Там бархатные кресла, позади них выход в коридор через тайную дверь, а еще небольшая лестница, по которой можно подняться под купол. Я окинула быстрым взглядом зал и приметила дверь, кажется, через нее можно попасть на этот балкон. Вскоре мои пальцы порхали по золотой лепнине, по бархатной обивке кресел, пыльной, но все равно шикарной. Счастье и горечь — что-то такое крутилось в глубине души.

Не думаю, что я здесь что-то расследовала.

Не только.