Новая кровь

— Что бы ты обо мне ни думала, я способен понять драму врага. Без этой способности делать на поле боя нечего, как говорил…

— Луциан, — закончили мы уже хором.

На некоторое время повисла тишина, но я знала — Дарлан еще не спит.

— Как думаешь, Луциан… — начала я, но Дар перебил:

— Я не думаю, а сплю.

И мне тоже пришлось закрыть глаза.

Поход затянулся до сбитых в кровь ног и болезненной рези в глазах. Мы встали рано утром и шли до самой ночи, пока могли идти. Тенет и расстояние до него, охарактеризованное ранее как «недалеко» теперь предстало в ином свете, все же на своих двоих все измеряется иначе. Такие приключения на мою долю еще не выпадали… как и на долю украденных ботинок — к вечеру они пришли в негодность, в стопы впивались острые камни. Мертвоземье — суровое место для пеших прогулок.

По расчетам Дарлана нам предстоял еще день пути, но только если будем двигаться с той же скоростью, что и сегодня. Не хотелось ныть, но в душе я сомневалось, что выдержу еще один такой день, да еще и без обуви. Запасную взять неоткуда… пожалуй, еще ни разу в жизни я не чувствовала себя настолько изнеженной и неприспособленной к испытаниям альтьерой, как в этом походе. Даже Дарлан, и тот лучше держался! Подумать только.

В этот раз озера рядом не оказалось, а к реке идти мы не осмелились — Тенет уже близко (как сказать, но все же). Отошли поближе к горам, перекусили. Дарлан осмотрел мои ноги и махнул рукой — мол, все заживет уже к утру, а с обувью что-нибудь придумаем, намотаем побольше тряпок. Все у него было легко и просто, что понятно: ноги-то не его. С другой стороны, что он еще мог сделать? Пожалеть меня, по головке погладить, а завтра нести на руках всю дорогу? Тогда мы точно никуда не дойдем. Все ясно, как Великий Суд: потакание моим слабостям приведет к замедлению пути.

— Что будет, когда мы лишим Хала силы? — спросила я. Мы лежали в точности так, как прошлой ночью — ногами в разные стороны, но головами друг к другу. Говорить можно было совсем тихо, все было слышно в мертвой пустоте.

— Давай сначала это сделаем.

— Он выстроил новый мир, Дар. Обратно ничего не вернуть.

— Может, это к лучшему, — неожиданно ответил Дарлан. — Может, Новая Кровь — это не только ты, но и все те, кому открылась мертвая наука. Конечно, работы из-за этого у полиции сильно прибавится, но лучше так, чем уйти под землю, толком не пожив.

— Если сравнивать с таким исходом, то что угодно лучше, — согласилась я.

— Так пользуйся этим сравнением чаще, я не против.

— Какая любезность!

— Пожалуйста, — иронично отозвался он.

Утром Дарлан помог мне соорудить подобие ботинок, намотав на старую растерзанную обувь клочки плотной ткани одной из сумок. Конструкция выглядела сомнительно и неудобно, ощущалась и того хуже, но вариантов-то не было: сидеть на месте, орошая горючими слезами уже зажившие ноги, или вперед идти. Да и боль ощущалась уже не так, как прежде… или я просто не помнила, как было прежде.

В этот раз мы останавливались часто: поправляли мою «обувь», осматривались… точнее, я сидела на месте, а Дарлан осматривался. Если в начале пути проблемным был он, то теперь сей гордый титул перебрался ко мне. Дар, конечно, не упускал возможность сыронизировать и вернуть мне мои же слова, но я с достоинством его игнорировала. Только и может повторять! В пути мы общались мало, просто шли.

Уже за полночь впереди показались городские огни. Поначалу я решила, что именно «показались», и нафантазированные огни — просто пятна перед глазами, не более. Но оказалось, мы близко. Дар опять оставил меня, а сам отправился на разведку — одному уйти от преследования проще, чем со мной. Каким-то образом я превратилась в камень на шее, и все потому, что постеснялась украсть ботинки получше. Урок мне на будущее.

Вернулся Дарлан, когда я успела задремать, и буднично сообщил:

— Мы в жопе.

— О, я заметила.

— Нет, ты не поняла — Актер вычистил Храм. Скельты, касталы — все под арестом и находятся в полиции, а сам Храм под надзором. Его неприкосновенность осталась в прошлом.

Новость меня не удивила:

— Мы же знали, с кем имеем дело.

— Да, но Храм… он не трогал Храм, опасался.

— Не было причины. Теперь появилась.

— Хватит объяснять очевидное, тем более с такой ухмылочкой, — огрызнулся Дарлан, он как-никак тоже устал. — Храм был нашим спасением и возможностью попасть в Аллигом без дополнительных испытаний, а так… мы два немощных беглеца на чужой территории. Придется выкручиваться, — последнее Дарлан умел отлично, но вот быть немощным ему в новинку. Знаменитый альтьер Бурхардингер привык внушать страх и трепет, привык, чтобы на его вопросы отвечали, лишь бы побыстрее от него отделаться. Привык к власти, а не бегать по земляным пустотам в потемках и прятаться. Даже забавно, как перевернулась жизнь: когда-то вот так прятался по подворотням мальчик по имени Хал. Кто бы мог подумать, что наступит день, когда сам начальник королевской полиции будет прятаться он него.

— А ты еще Актера бедолагой называл, — не могла не напомнить я.