НОВАЯ КВАРТИРА

— Ну почему же не могу? — с кокетливой улыбкой возразила Маруся. — Мне тоже бывает очень одиноко. И знаешь, что я делаю? Я прибегаю к самому лучшему средству — иду гулять по Москве.

— Слушай! Я тоже всегда так делаю.

— Лучше всего это делать ночью…

— Согласен! О-о-о, сколько ночей я прошастал!..

— Как хорошо, что ты меня понимаешь! — с видимым удовольствием произнесла Маруся. — Вот Лизка, по-моему, просто не способна понять, как это классно: идёшь, о чём хочешь думаешь… Только у моих прогулок есть одна особенность, которую, наверно, и ты не поймёшь.

— Какая это?

— Я не люблю гулять в центре. Предпочитаю жилые районы, окраины.

— Ты попала в самую точку! — воскликнул потрясённый Валя. — Я ведь тоже не люблю гулять в центре.

— Нет, сперва в центре было интересно.

— Но увы, он быстро надоедает! Гуляешь, как будто в музее. Ненавижу музеи!

— Да, эти огромные массы народа, эта иллюминация, такая едкая, такая ослепительная. Слишком светло и шумно для ночи.

— Вот-вот. А я так люблю тишину и темноту, — сознался Валя. — Поэтому я ночь люблю гораздо больше, чем день. Тишина, темнота и чтобы кто-нибудь был рядом — что может быть лучше!

— А все эти достопримечательности, — презрительно продолжала Маруся, — Кремль, там, Красная площадь, собор Василия Блаженного и так далее…

— Ой, они выглядят такими сытыми и самодовольными, — подхватил Валя, — что совершенно не трогают своей принадлежностью к старине, к истории. Ты об этом просто забываешь.

— А гуляя по окраинам, — таинственно прошептала Маруся, — ты от души наслаждаешься своим одиночеством. Прохожих мало, машин мало. Темно и тихо.

— Да, — сказал Валя в тон Марусе, — только тускло светятся уже закрытые магазины. А сколько интересного, необычного можно увидеть, гуляя ночью. Идёшь пустынными дворами или безлюдными улицами, абстрагируешься от собственных чувств и приходишь к выводу, что любовь — это туфта.

Слушая Валю, Маруся задумчиво улыбалась и кивала головой в знак согласия. Затем спросила:

— Скажи, Валя, а в дружбу ты тоже не веришь?

— Дружба нет, дружба — это другое дело. Дружба она бескорыстная.

— Я тоже так считаю. Дружба гораздо лучше. Валя, ты классный парень… А Сашу я вообще не перевариваю.

— Что так?

— А чего в нём хорошего? Придурок какой-то. Отпустил дурацкий длинный хвост и ходит, как идиот. А какой он жадный!

— Да ну! Я этого не заметил.

— Ты что! Просто скаредный до невозможности. Представляешь, заставляет Лизу штопать ему носки — а ведь он совсем не бедный. Вот почему сегодня они мне вина не предложили? Думаешь, сама Лизка не налила бы? Это всё он. Это она из-за него. Это его жаба давит. И вообще он с Лизкой ужасно обращается. При каждом удобном случае напоминает ей, что она живёт на его деньги. Но это, Валя, всё между нами, разумеется… С ним же вообще разговаривать невозможно! Он же не может с тобой разговаривать, он руками машет и орёт.

— Да, мне тоже бросилась в глаза некоторая экзальтированность, — дипломатично заметил Валя.

— Нет, мне вначале тоже казалось: Саша, такой умный, так много знает. Но потом я быстро поняла, что ничего он не знает, просто задаётся до невозможности.

Злословие сближает людей. Никакие комнатные растения не способны создать столь же уютную и доверительную атмосферу. Валя откинулся к стене и мечтательно произнёс:

— Хорошо, чёрт возьми! А подумать только, через каких-нибудь три года вся эта жизнь уже закончится. Жаль.

— А мне надоело учиться, — ответила Маруся, — хочу работать. Знаешь, по-моему, у сестры на рынке в сто раз интереснее, чем здесь. И люди лучше, и дело какое-то есть. А ведь тут никто не заинтересован в учёбе, — сказала она таким тоном, будто открывает Вале какой-то важный секрет. — Есть карьеристы, есть пофигисты. И тем, и другим нужен диплом, а учиться никому не интересно. Зато выпендриваются — только об этом одном и думают! Лицемерие и подхалимаж — как мне всё это противно!

— А к кому ты себя относишь в таком случае? — с галантной иронией осведомился Валя. — К карьеристам или к пофигистам?

Маруся расхохоталась:

— А я — особый случай. Я учусь для родителей. Чтобы они мной, понимаешь, гордились. Я для них и школу с золотой медалью закончила.

— Для них это так важно? — сочувственно спросил Валя.

— Ха! У них бзик на том, чтобы дети получили высшее образование. «Вы должны хорошо учиться! Ученье — свет, неученье — тьма».

В полумраке обостряется слух. Днём редко замечаешь, как шумят трубы в ванной. «Убери свои грязные руки», — пробормотала Анжела, переворачиваясь на другой бок. Валя усмехнулся. Маруся посмотрела на него. Он сидел, небрежно откинувшись, положив одну ногу на другую и придерживая голень руками. Маруся только что заметила массивное железное кольцо у него на пальце. Затем перевела взгляд на лицо. «А он симпатичный, — невольно подумалось ей. — Нос немножко длинный, но это его не портит. Да, пожалуй, красиво смотрятся массивные кроссовки на тонких ногах».