Новая летопись Камышина

Однако булавинцев вскоре из Царицына изгнали, а попавших в плен их сторонников, среди которых было немало жителей Дмитриевска, ждала жестокая расправа. Вот что об этом в своем донесении от 3 августа 1708 г. написал царю астраханский губернатор П. М. Апраксин, рапортуя о победе правительственных войск над булавинцами под Царицыном: «… От последних чисел майя не имели на Волге свободного проезду от детей вселукавого диявола воровских казаков. Как те воры Боловина (Булавина – прим. В.Б.), злодейственного сонмища, пришед з Дону, Сиротинской станицы и других городков, с ними ж беглые стрельцы и салдаты, собрався человек с 1000, майя 13 пришли на Волгу и город Дмитровской на Камышенке взяли без бою, те камышенские своровали, не противились, сложились за одно. И в первой день, взяв город, те воровские казаки и камышенские афицера одного да полкового писаря и бурмистров соляной продажи, умуча, побросали в воду. А полковник Данила Титов, которой город ведал, ушол и после сыскан и посажен за караул. И двинского полку маеора Друкорта, которой ехал к нам в Астрахань, переняв, муча, убили до смерти. И моего человека, которой ехал с Москвы з домовными припасы, муча ж, бросили в воду. И все разграбили, и торговые и троецкие и рыбных промыслов суды, переимая, грабили и людей мучили. И стояв в Дмитровском 2 недели приходили к Саратову и приступали, в которой день незапно на них под Саратов пришли з Дону от Черкаского с 1000 калмык, шли к Аюке от Боловина, и тех воров довольно побили. И саратовцы служили тебе государю верно и прелести их не послушали. Потом июня 7 с Паншина и из ыных городков того ж злодейственного Боловина сонмища с 3000 человек пришли под Царицын, и в город старой, которой был для малолюдства оставлен, вошли. И царицынской камендант Афонасей Турченин с царицынцами, которых имел 500 человек всяких, да от нас присланных рота салдат, сели в малой крепости в осаду. И жестоко к ним воры приступали и валили землю на тот малой осадной городок. Однакож наши служили верно и тех злодеев довольно побивали, о чем я уведав тотчас на тех воров под Царицын послал полк салдат с полковником Бернером. И как оной полк пришол к Царицыну и, не допустя города за 5 верст, на урочище Сарпинском острову воры великим многолюдством наших встретили во многих лотках. И был с нашими великой бой от 3-го часа пополудни до самые ночи, на котором побито воров с 800, а наших солдат 46, да ранено наших салдат 135 и 7 человек афицеров, в них же и полковник ранены ж. И за наступлением ночи принуждены отступитъ. И на завтрея, осмотри их воровского многова людства, отступили к Черному Яру. И получа я о том бою известие тотчас послал еще 1000 салдат с полковником Левистоном, мало не всех кроме больных, и есть ли б возможно желал за монаршескую честь вашего величествия премилостивейшего нашего государя сам там быть и душу мою положить, не терпя от таких скверных такова досадительства. … И после первого бою с полковником з Бернером воры, забрав к себе с судов, которых в Астрахань не пропустили, работных людей многое число к Царицыну днем и ночью землю валили и ров засыпали и, наметав дров, и всякого смоленого лесу и берест зажгли, и великою силою приступом и тем огнем тот осадной городок взяли, и Афанасья Турченина убили, великою злобою у муча, отсекли голову, и с ним подьячего и пушкаря и дву стрельцов; а других, кои были в осаде, афицеров и салдат, присланных от нас и царицынских, разобрав за караулы, и обрав ружье и платье, ругаяся много в воровских своих кругах, оставили быть на свободе. По оном же государь от тех воров злодейственном озлоблении сего июля 20 посланные мои полки, помощью божию и твоими премилостивейшаго нашего государя молитвами, город Царицын взяли и тех злодеев воровских казаков побили многое число и живых побрали, и завотчиков пущих велел привесть к себе в Астарахань. А других всех казаков и других, кои с ними были и камышенские, которые в помощь к ним под Царицын приходили, велел на Царицыне и по Донской дороге вешать, достойную месть ехиднино порождение восприимут: и камышенских жителей велел всех забрать, кроме самых престарелых и баб и малых ребят, те и сами исчезнут; и пушки и всякие припасы велел теми ж полками побрать на Царицын. Не долга та их сатанинская власть была, и достальные скоро все исчезнут. Всемогущий бог вас премилостивейшаго нашего государя молитв ради и правды и непрестанного ради труда о людех своих не оставит. И ныне, государь, на Волге путь и проезд от тех воров начал быть свободной. … Из Астарахани. Августа 3. 1708.» [См. ГАФКЭ. Кабинет Петра I, отд. II, кн. № 7, лл. 154-155 об.]

Хочу обратить внимание читателей на следующую фразу из письма этого царского карателя: «А других всех казаков и других, кои с ними были и камышенские, которые в помощь к ним под Царицын приходили, велел на Царицыне и по Донской дороге вешать, достойную месть ехиднино порождение восприимут: и камышенских жителей велел всех забрать, кроме самых престарелых и баб и малых ребят, те и сами исчезнут …»