Новая любовь Розамунды

Генри Болтон, прикидываясь спящим, ловил каждое слово из их беседы. Стало быть, этот проклятый Хепберн с границы все-таки набрался наглости и сделал Розамунде предложение? Похоже, Генри сделал роковую ошибку, когда много лет назад не пожелал иметь дело с такой швалью, как старый лорд Клевенз-Карн, искавший невесту для своего старшего сына. Горцы навсегда забрали бы Розамунду из Фрайарсгейта, и имение осталось бы у него в руках. Он мог бы даже откупиться от старого шотландца, предложив ему в качестве приданого за этой девкой золото вместо земли. Он заложил бы землю и взял бы деньги в долг. Но, как сказала его племянница, что было — то было. А теперь этой вертихвостке удалось каким-то чудом привлечь внимание шотландского графа. Она станет графиней, а ее сопливая дочка унаследует Фрайарсгейт, когда мамаша уберется на север. Ах, если бы только он мог предупредить своего старшенького, Генри! Если бы он мог умыкнуть новую наследницу Фрайарсгейта и окрутить ее со своим сыном, не все было бы потеряно. Надо во что бы то ни стало вернуть сына на путь истинный, иначе не миновать ему виселицы за грабежи и разбой на большой дороге! Что ж, Генри Болтону было над чем подумать.

Розамунда провела Рождество на славу. Святочные поленья весело трещали во всех очагах ее большого дома. Главный зал украсили гирлянды из веток ели и остролиста, дорогие восковые свечи ярко освещали праздничный стол, который накрывали во все дни Святок. Проходившие через Фрайарсгейт бродячие артисты задержались, чтобы развлекать гостеприимных хозяев. Их до отвала угощали печеными яблоками, сладкими коржиками, горячим сидром и вином, жареной говядиной. Простые люди были допущены в главный зал и веселились вместе с хозяевами, а в День святого Стефана Розамунда одарила своих подданных мелкой монетой, отрезами ткани или сладостями. Самым нуждающимся были дарованы права на охоту и рыбную ловлю, чтобы их семьи не голодали зимой. Хозяйка не забыла ни о ком и особенно позаботилась об Энни с Дермидом. Четвертого декабря их семья увеличилась на одного человека, и Розамунда отвела им с сыном обещанную хижину.

Том также сдержал свое слово. На каждый из двенадцати святочных дней он преподносил маленьким дочкам Розамунды по новому подарку. Благодаря тому что подарки почти не отличались друг от друга, у девочек не было повода для зависти. В одно утро это были новые кожаные башмаки, а в другое — новые бархатные платьица. На третье — чудесные перчатки из тонко выделанной кожи, расшитые мелким жемчугом. Золотые цепочки в один день и драгоценные сережки в другой. На шестой день проказницы получили по жемчужному ожерелью, а на седьмой — по целой охапке ярких шелковых лент. На восьмой день девочки красовались в теплых шерстяных накидках, отороченных мягким кроличьим мехом. На девятый им подарили резные деревянные шары и молотки. На десятый — детские седла из красной кожи, на одиннадцатый — блестевшие медью уздечки и сбрую. И наконец, на двенадцатый день Святок дочери Розамунды получили по скакуну для верховой езды. Бесси и Бэнон — белоснежных пони. Лошадка, доставшаяся Бесси, имела черную звездочку на лбу, а у пони Бэнон оказалось одно черное копытце. Филиппе подарили белую кобылку очень маленького роста.

— Ты невероятно щедр к моим девочкам, — сказала Розамунда, искренне тронутая заботой Тома.

— Глупости, — отмахнулся он. — На что тогда нужны деньги, если я не смогу прикупить пару-тройку безделушек, чтобы порадовать своих любимиц?

— Ну, такие подарки вряд ли можно считать безделушками! — возразила Розамунда.

— Когда ты выйдешь за графа, — напомнил Том, — нам вряд ли удастся снова провести Рождество вместе, особенно если ты всю зиму пробудешь в Шотландии!

— А ты сам приезжай в Гленкирк на Рождество! — тут же предложила Розамунда.

— Что?! — вскричал Том с неподдельным ужасом. — Нет уж, дорогая, благодарю покорно! Может, тебе и придется по вкусу зимовать среди снегов в этой горной норе, но меня увольте от такого счастья! — Тома даже слегка передернуло. — Я и думать о таком не желаю!

— Это не более чем отговорка, чтобы не приезжать, — поддразнила его Розамунда. — Готова поспорить на что угодно, Том, что ты уже прикидываешь, как проведешь следующее Рождество при дворе короля Якова!

— Король Шотландии не знает себе равных по части развлечений! — признался Том с лукавой улыбкой, но тут же снова стал серьезным. — Черт побери, кузина! И как я забыл тебе сказать? Когда я был при дворе короля Генриха, то столкнулся с одним типом, Ричардом Ховардом. Он поинтересовался, не знаком ли я с тобою. И я, конечно, не стал скрывать, что ты моя дорогая возлюбленная кузина!

Розамунда невольно побледнела.