Новая Магдалина

Помня, что доктор сказал мне, я извинился и постарался успокоить ее. Не возвращаясь к ее имени, так как этот предмет раздражал ее, я только спросил, в чем состояли ее планы, и уверил ее, что она может распоряжаться моими услугами, если они ей нужны.

— Для чего вам нужно знать мои планы? — спросила она подозрительно. Я напомнил ей, что я английский консул и что моя цель, если возможно, оказать ей помощь.

— Вы можете оказать мне величайшую помощь, — сказала она с жаром. — Отыщите Мерси Мерик!

Я увидел, что мстительное выражение вернулось в ее глаза и гневный румянец вспыхнул на ее бледных щеках. Удержавшись от выражения удивления, я спросил ее, кто эта Мерси Мерик.

— Гнусная женщина, по ее собственному признанию, — ответила она с живостью.

— Как я ее отыщу? — спросил я потом.

— Отыщите женщину в черном платье, с красным женевским крестом на плече, она сиделка во французском лазарете.

— Что она сделала?

— Я лишилась моих бумаг, я лишилась моего белья и платья. Мерси Мерик взяла их.

— Почему вы знаете, что их взяла Мерси Мерик?

— Никто другой не мог их взять — вот почему я это знаю. Верите вы мне или нет?

Она опять начала волноваться. Я уверил ее, что тотчас пошлю навести справки о Мерси Мерик. Она с удовольствием повернулась на изголовье.

— Вот какой вы добрый! — сказала она. — Вернитесь и скажите мне, когда вы ее поймаете.

Таково было мое первое свидание с больной англичанкой в мангеймском госпитале. Бесполезно говорить, что я сомневался в существовании отсутствующей женщины, названной сиделкой. Однако навести справки было можно, обратившись к врачу Игнациусу Вецелю, местопребывание которого было известно его друзьям в Мангейме. Я написал к нему и получил его ответ. После той ночной атаки, когда немцы овладели французской позицией, он вошел в домик, занимаемый французским лазаретом. Он нашел раненую француженку, оставленную там, но не видал сиделки в черном платье с красным крестом на плече. Единственная живая женщина, находившаяся там, была молодая англичанка в сером дорожном плаще, которая была остановлена на границе и опять отправлена в путь военным корреспондентом английской газеты".

— Это была Грэс, — сказала леди Джэнет.

— А корреспондент — я, — прибавил Орас.

— Еще несколько слов, — сказал Джулиан, — и вы поймете, для чего я прошу вас обратить на это внимание.

Он вернулся к письму в последний раз и заключил свои извлечения из него следующим: