Новая Модель Вселенной

Во многих случаях, когда имеет место намеренное вызывание мистических состояний или производство магических феноменов, можно обнаружить применение наркотических средств. Во всех религиях древнего происхождения, даже в их современной форме, сохраняется применение благовоний, ароматов и мазей, которые первоначально использовались, возможно, вместе с веществами, влияющими на эмоциональные и интеллектуальные функции человека. Можно проследить, что подобные вещества широко употреблялись в древних мистериях. Многие авторы установили роль священных напитков, которые получали кандидаты в посвящение, например, во время элевсинских мистерий; вероятно, они имели вполне реальный, а вовсе не символический смысл. Легендарный священный напиток «сома», играющий очень важную роль в индийской мифологии и в описании разнообразных мистических церемоний, возможно, действительно существовал как напиток, приводящий людей в определенное состояние. В описаниях колдовства и волшебства у всех народов и во все времена непременно упоминается применение наркотиков. Мази ведьм, служившие для полета на шабаш, различного вида колдовские и магические напитки приготовлялись или из растений, обладающих возбуждающими, опьяняющими и наркотическими свойствами, или из органических экстрактов того же характера, или из растительных и животных веществ, которым приписывались такие же свойства. Известно, что для подобных целей, как и в случаях колдовства, пользовались беленой (белладонной), дурманом, экстрактом мака (опий) и особенно индийской коноплей (гашиш). Можно проследить и проверить случаи употребления этих веществ, так что никакого сомнения в их значении не остается. Африканские колдуны, интересные сведения о которых можно найти в отчетах современных исследователей, широко применяют гашиш; сибирские шаманы для приведения себя в особое возбужденное состояние, при котором они могут предсказывать будущее (действительное или воображаемое) и влиять на окружающих, используют ядовитые грибы – мухоморы.

В книге У. Джеймса «Многообразие религиозного опыта» можно найти интересные наблюдения, относящиеся к значению мистических состояний сознания и той роли, которую могут играть в вызывании таких состояний наркотики.

Различные упражнения йоги: дыхательные упражнения, необычные позы, движения, «священные пляски» и т.п. преследуют ту же самую цель, т.е. создание мистических состояний сознания. Но эти методы до сих пор мало известны.

* * *

Рассмотрев приведенные выше положения с точки зрения различных методов, я пришел к заключению, что необходима новая экспериментальная проверка возможных результатов применения этих методов, и решил начать серию таких опытов.

Ниже следует описание тех результатов, которые я достиг, применив к самому себе некоторые методики, детали которых я частью нашел в литературе по данному предмету, а частью вывел из всего сказанного выше.

Я не описываю сами эти применявшиеся мною методики, во-первых, потому что имеют значение не методы, а результаты; во-вторых, описание методов отвлечет внимание от тех фактов, которые я намерен рассмотреть. Надеюсь, однако, когда-нибудь специально к ним вернуться.

Моя задача в том виде, в каком я сформулировал ее в начале опытов, заключалась в том, чтобы выяснить вопрос об отношении субъективной магии к объективной, а также их обеих – к мистике.

Все это приняло форму трех вопросов:

Можно ли признать подлинным существование объективной магии? Существует ли объективная магия без субъективной? Существует ли объективная магия без мистики?

Мистика как таковая интересовала меня менее всего. Однако, я сказал себе, что, если бы удалось найти способы преднамеренного изменения сознания, сохраняя при этом способность к самонаблюдению, это дало бы нам совершенно новый материал для изучения самих себя. Мы всегда видим себя под одним и тем же углом. Если бы то, что я предполагал, подтвердилось, это означало бы, что мы можем увидеть себя в совершенно новой перспективе.

Уже первые опыты показали трудность той задачи, которую я поставил перед собой, и частично объяснили неудачу многих экспериментов, проводившихся до меня.

Изменения в состоянии сознания как результат моих опытов стали проявляться очень скоро, гораздо быстрее и легче, чем я предполагал. Но главная трудность заключалась в том, что новое состояние сознания дало мне сразу так много нового и непредвиденного (причем новые и непредвиденные переживания появлялись и исчезали невероятно быстро, как искры), что я не мог найти слов, не мог подыскать нужные формы речи, не мог обнаружить понятия, которые позволили бы мне запомнить происходящее хотя бы для самого себя, не говоря уже о том, чтобы сообщить о нем кому-то другому.