Новая надежда России

Вошел В.В., и все эмоции, которые словно были замороженными, пока его не было рядом, вновь окатили меня обжигающим потоком. Это было так невыносимо, что я, обессилев, просто закрыла ладонями лицо и опустилась на кровать. Мой гость, без сомнений, прекрасно понимал, что со мной творится – поискав по сторонам, он нашел выключатель и погасил свет. Так мне действительно стало лучше: в комнате совсем стемнело, и лишь в окне вспыхивали привычные зарницы северного сияния. В их отблеске я увидела, как он мягко подошел и остановился напротив. Я заметила, что вокруг его фигуры уже возникла знакомая мне бледная аура, и это зрелище повергло меня в пьянящий трепет.

Ничего не бойся, – произнес он, и паузой принудил меня кивнуть в ответ, – твое молодое тело готово ко всему, что будет сделано. Легким и совершенно естественным движением он поднял меня в воздух и вновь опустил на постель, отвернув к окну – и потом, что бы не происходило, я не видела его лица. Ох, сказать откровенно дневник, я вообще почти всё время провела, уткнувшись в подушку и бессильно комкая пальцами ткань простыней. Лишь иногда, сумев поднять голову, я наблюдала разгоравшееся в комнате сияние – не понять, полярное ли небо демонстрировало свою мощь, или же это мой Господин излучал свою неземную любовь.

Мне нравилась та деловитость и собранность, с которой он обращался со мной: не было ни прелюдий, ни прочих телячьих пустяков – и это не давало мне времени на испуг; он ловко, не запутавшись, извлек меня из халатика и нежно подтолкнул вперед, заставив склониться. А я – я, дневник, вся-такая скромница и тихоня, словно уличная кошка, поспешила задрать задницу навстречу ему – вот стыдоба!.. Сначала я толком не понимала, что он делает – мне было щекотно и холодно, причем в совсем неожиданном месте – я, наивная, думала, что все самое интересное между мужчиной и женщиной должно происходить не совсем там, где я ощущала скользящие движения его пальцев. Но потом… потом все выяснилось, разом и полностью.