Новая НЕистинная Пара. Часть 1

… Я слушала, чувствовала всем телом каждый его шаг…

И вот, поворот в кабинет…

Я закрыла глаза и рванулась вверх так резко, что Влас опустил одну руку, позволяя приземлиться ногами. Я развернулась, ну почти…

Хлопок не разбил стекло кабинета. Я не видела круглое отверстие. Моей силы хватило, чтобы приостановить выстрел. Я, кажется, говорила, что не Нео? Не хватило сил остановить пулю. Только придержать, чтобы она не забрала обоих. Спасибо дару. И снова никакой боли не было, только толчок, тупой укол в ребра, кажется выше груди… или все-таки ниже? Я не знала. Не было больше энергии, чтобы глянуть.

Ну здравствуй, пневмоторакс!

И прощайте, ребра…

Глаза я так открыть и не смогла. Слишком много на одно тощее тельце. Зато перед глазами разверзлась ушедшая в прошлое вероятность, в которой Влас падает со мной на руках. В прошлом растворилось его чуть удивленное лицо. И хорошо…

Я выдохнула в последний раз с невероятным облегчением. Нет тех слов, чтобы описать наслаждение от осознания, что все удалось. Удалось!

Падать я почему-то начала вбок, даже и не знаю почему. И сладкая, ожидаемая темнота…

Глава 18

(Видана)

Смерть, какая она? Наверное, это один из самых главных вопросов. Наравне со смыслом жизни, и о Боге. И нет человека, которого не волновал бы вопрос конечности бытия отдельного тела, и как процесса, и с точки зрения последствий. Смерть — тема, волнующая религии и ученую братию.

Она бывает разной. Она может быть невероятно мучительной. Она может нести долгожданное облегчение. Она может прийти незаметно, если человек сошел с ума, и нет больше той личности, что может что-то испытывать. Может наступить мгновенно, когда разум не успевает ничего понять, например: при взрыве.

И я многое могла бы рассказать о смерти, но начну с главного. Смерть — это всегда боль. Гибель нервных окончаний, маленький «взрыв» в черепной коробке — это всегда чудовищная боль. Боль такая, для которой не придумали названия. И в этом есть некий глубинный смысл. Первый вздох, как и первый взгляд, несет боль. Ее же несет и последний миг внутри тела. И так же, как и с первым глотком воздуха, мы не «помним» этой боли. Могу лишь сказать, что она мучительна настолько, что ее невозможно выразить, ни криком, ни как-то иначе.

Эта агония, последний рывок сознания к спасению, «вспышка фотоаппарата», за которой нет ничего. Глубокий сон, миг хлопка одной ладони в вечности (как поэтично шепчут мистики восточных религий) и смерть схожа с оргазмом. По сути, за одну жизнь мы умираем множество раз, даже не задумываясь об этом, просто потому что разум знает, что еще вернется, что еще будет жить.

Я не знаю, что идет за этим «сном». Не могу утверждать, есть ли рай или ад. Знаю лишь, что есть другие миры. Я чувствую их всем даром. Они так близко, и невообразимо далеко. Возможно, каждый из нас умирая в одном мире, оживает в другом. Тут мне не хотелось бы врать, мне не приходили видения о других мирах или планетах, я только знаю, что они есть, как и жизнь.

Я знаю, что миг смерти, подчеркну, что именно последний миг, а не агония тела на несколько секунд, минут или часов, длиться всего лишь миг…

Но это у обычных людей…

А вот одаренные умирают по-разному, но всегда до-о-олго.

Моя «чернота» продлилась совсем немного. Зрение, в виде взгляда через дар, вернулась ко мне, вместе с ощущением тела, легкостью и облегчением, почти тут же. В реальности мое тело, уже мертвое, пнул Кеша, толкая вниз. Мы рухнули на пол. Оборотень накрыл собой, защищая.

Я же наблюдала за собой с высоты люстры и как бы сбоку, будто меня отбросило в угол. Несколько секунд я наслаждалась ощущением свободы. Так бывает, когда ничего не болит, когда не терзает голод, жажда и прочие надобности тела. Так бывает с каждым, когда тело отдохнуло, а в крови бурлит энергия, хочется танцевать, смеяться, прыгать. У меня было все точно так же, с поправкой на то, что астральное тело несколько иначе устроено.

Астральное тело — это не душа, точнее, не только она. И да, оно есть у каждого. Это некий энергетический рулет из нескольких оболочек. Тут и разум, и эмоции, и память, и воля, и дар. В общем, это вы, только без физического тела. Душа же заключена в эту оболочку временно, как и в плоть.

Сейчас я могла бы стать видимой для глаз, проявившись в виде дымки или облачка. Могла бы попасть в чей-нибудь сон, чтобы поговорить. Могла бы подвигать предметы. Называйте меня призраком, полтергейстом или как вам больше нравится. Обычное астральное тело долго не существует. Другое дело одаренные, в астрале мы можем быть веками, плавно съезжая с катушек.

Звериное чутье подсказало альфе о снайпере, но слишком поздно. Наши действия разминулись буквально на пару секунд, если не меньше, но этого хватило, для того чтобы умерла я, а не он.