Новая НЕистинная Пара. Часть 1

Оборотень и одаренный. Редкость, но случается, когда роман крутят сильный одаренный и сильный волк. Повезло Апалу с генами. Мужчина опустился на колени. Опер локти на подлокотник и зажал мою голову в тисках, широко расставив пальцы.

Сначала я не поняла зачем он это делает, отвлеклась на барахтающихся волков, но уже через секунд тридцать, увидела, как в моем теле восстанавливается энергия. Нет, волк не исцелял меня, а именно напитывал энергией, не позволяя связи астрального тела и тела физического окончательно истаять.

К моменту возвращения Ярема и Власа внутри моей головы уже было столько Силы, что меня уже нельзя было назвать мертвой. Скорее, «в коме». Нет, сердце еще не билось, как и дыхания не было, но я хорошо видела, как возвращается угасшая мозговая активность. Не целительство, но в чем-то близко.

— Ты можешь спасти ее, отверженный? — и столько надежды было в голосе подошедшего Власа, что я уверилась — ему нужен психиатр.

Зато теперь стало понятно, почему сильный, еще недавно, красивый мужчина спивался в одиночестве. По Закону Мастера, отверженный не мог ни заговаривать или как-то иначе общаться с оборотнями и одаренными. Исключения были, если заговорят или напишут ему, что и случалось перед тем, как на отверженного нападали. Отвержение — это одна из форм отсроченной казни. Бывает два вида.

Первый: по Закону Мастера, то есть за нарушение древнейших правил жизни оборотней. В Закон входят те уложения, что писались еще далекими предками нынешних оборотней, создавались они именно Мастерами и никем иным. И насколько я знаю, сейчас по Закону живут не слишком много стай оборотней. По Закону карают в спорных случаях, по решению альф, и сам Мастер.

Второй: по Своду или закону самих оборотней. В нем куда больше пунктов, и эти правила меняются с течением времени, и пишутся они самыми влиятельными альфами страны. Своды в каждой стране и культуре свои, как у людей, впрочем. Закон же — един для всех.

Отверженный не только изгонялся из стаи. Ему вводили специальное зелье, которое меняло запах. Не знаю как, не настолько у меня тонкий нюх, но каждый встреченный оборотень почти мгновенно определяет отверженного. Раньше такого сразу убивали, сейчас тоже убивают, но не сразу, и как правило, враги приговоренного. Так что каждый отверженный — это живой труп. Я, по крайне мере, не слышала ни об одном отверженном, что прожил в изгнании больше десяти лет. Отверженные самим Мастером получали еще и метку от Мастера в ауру, и любой одаренный мог такого определить через Силу.

Вот почему Апал ни с кем не знакомился, как и с ним не пытались сдружиться наши работники. Я-то думала, что это из-за его вида, а оказалось каждый оборотень знал, что он приговоренный. Сам Апал не мог заговорить с оборотнями, но мог быть с ними рядом, вот и напивался на нейтральной территории. А может, надеялся, что его прибьют молодые волки…

— Значит, это правда, — усмехнулся Апал, снизу вверх рассматривая Власа.

— Что — правда? — уточнил альфа, пристально следя за руками чужака.

— Говорят, что здесь не любят одаренных, да так не любят, что даже в местной общине волков нет ни одного.

— Одна есть… была. — Влез Ярем, встал за спиной Апала.

— Я так и понял, — усмешка стала откровенно издевательской. — Что, Влас, не желал, чтобы девчонка нашла себе наставника или любовника?

— Заткнись! — вот это уже рык взбешенного зверя. — Я поклялся ее отцу, что сделаю все, чтобы ее дар так и не развился.

— Молодец! — «похвалил» отверженный, все так же продолжая вливать в мою голову Силу. — А ты забыл, что одаренные медленно умирают, альфа? Наше астральное тело держит душу у тела еще несколько часов, а то и дней.

— Ее можно спасти? — вопрос озвучил Ярем. — Парень, она должна выжить.

— Я не целитель! — прорычал Апал. — Я работаю только с разумом. Прочесть мысли, эмоции, чувства, прошлые события глазами свидетеля, заставить говорить правду или ложь, но не заделать прорехи в плоти.

Под конец речи у мужчины уже изменились зубы, а лицо стало чуть вытягиваться вперед.

Я же от его пламенной речи, схватилась за голову. Разумник, одаренный способный «прочесть» меня. Мама моя, да это хуже смерти!

— Но ты же можешь что-то сделать? Прошу! Я дам тебе приют в Сером, если захочешь остаться. Хочешь, приму к себе, только помоги…

— Сказал же, я не целитель! — огрызнулся Апал. — Я могу только заставить работать ее мозг, а он заставит работать тело, но это ненадолго…

— Что можно сделать? — Влас смотрел в темные глаза чужака, так же, как на меня пялился ближник Яна.

— Перевяжите ее. Сердце заработает, крови будет много.

Влас только глянул, как Ярем вылетел из кабинета.

— Я почувствовал ее обреченность, — заговорил через некоторое время Апал. — А потом ощутил чье-то приближение. Ну и… понаблюдал.

— Это ты снял снайпера? — предположил Влас.

Апал кивнул, прикрывая глаза. На лбу оборотня уже выступили маленькие капельки пота.

— Не мешай.