Новая семья: Гостевой брак, лоскутная семья и другие форматы отношений в современном мире

По данным исследований социолога Ольги Исуповой[127], раньше чайлдфри чаще становились люди с высоким уровнем дохода и образования, в основном атеисты. Сейчас к такому решению приходят люди и с другими убеждениями. Исупова считает, что причины не заводить детей у мужчин и женщин различаются: у большинства женщин-чайлдфри более высокий уровень образования и дохода, чем у решающих остаться бездетными мужчин. Выбирая бездетность, женщины думают скорее о времени, необходимом для ухода за ребенком, а мужчины — о предстоящих расходах. Женщины-чайлдфри предпочитают сосредоточиться на карьере и не уверены, что смогут совместить ее с ребенком. Решение мужчины, заводить детей или нет, тесно связано с тем, сможет ли он их обеспечить: не все готовы зарабатывать больше ради ребенка и при этом меньше тратить на себя.

Решение мужчины, заводить детей или нет, тесно связано с тем, сможет ли он их обеспечить.

Ольга, 39-летняя топ-менеджер в энергетической компании, зарабатывает не меньше супруга, занятого в смежной сфере. Вместе они уже 20 лет. Пять лет назад Ольга пережила две замершие беременности. Опыт был травматичным, и с тех пор к теме деторождения они с мужем не возвращались. Впрочем, моя собеседница признается, что детей не хотела еще с детства: «Помню эти запугивания мамы: "Принесешь в подоле — пойдешь на улицу". И я думала: "А нафига мне это надо?" Мне хотелось делать карьеру, быть успешной, финансово независимой». Ольга добавляет, что ее пугает участь, постигшая многих подруг и родственниц, провалившихся в состояние #яжемать: «Они стали "телками", забили на себя — ни карьеры, ни фигуры. Только носятся с детьми как с писаной торбой». По ее мнению, многие до сих пор «рожают детей непонятно зачем — просто потому, что так надо, не задумываясь, готовы ли они стать родителями, что могут дать ребенку и так далее».

При этом о личном выборе оставаться бездетными Ольга говорит трезво и даже критично: «Может быть, дело в моем перфекционизме, а может, в отсутствии чувства защищенности. Мне кажется, мы с мужем сами в каком-то смысле как дети — эгоистичны и инфантильны. Нам самим еще хочется играть в игрушки, и третий нам не нужен. Не хочется брать на себя ответственность. Нет желания выходить из зоны комфорта, жертвовать свободой. К тому же дарить любовь можно не только кому-то из твоей яйцеклетки. Вокруг столько детей, нуждающихся в любви».

Право на бездетность

«Хорошая женщина в массовом сознании — это мать или будущая мать», — пишет социолог Анна Шадрина.

Помню увещевания мамы лет 15 назад, когда мой возраст приближался к 30 годам. К мантре «нормальной женщине стоит хоть раз сходить замуж» прибавилась еще одна: необходимость родить. Опция «родить для себя» в системе ценностей моей мамы была вполне достойной — тем более что так в свое время сделала она сама и немало ее подруг.

К 30 годам я действительно начала чувствовать настойчивое тиканье биологических часов. Хотя не факт, что эти часы были исключительно биологическими. Возможно, мне хотелось поскорее вписаться в канон «правильной», «нормальной» женщины.

Тиканье в моей голове превращалось в набат. Я начала паниковать и в какой-то момент набросала список потенциальных кандидатов на роль отца.

Тиканье в моей голове стремительно превращалось в набат. Я начала паниковать и в какой-то момент набросала список потенциальных кандидатов на роль отца. С парой из них даже начала осторожные переговоры. Это были знакомые, более-менее симпатизирующие мне мужчины. Я даже составила договор на несколько страниц, где были прописаны наши обязанности по воспитанию будущего ребенка.

На удивление, несколько кандидатов с готовностью согласились: рациональная договорная схема с четко прописанными взаимными обязательствами в качестве альтернативы традиционному браку некоторым очень импонировала[128].

Один из потенциальных пап — топ-менеджер банка — неожиданно включился в игру активнее всех. С этим кандидатом у меня тогда был вялотекущий роман без обязательств (то был токсичный холостяк в лучших традициях «Секса в большом городе»). За этим мужчиной стойко закрепилась репутация «дамского негодника», но его социально-биологические часы, по-видимому, тоже уже давали о себе знать. Услышав про опцию «ребенка по договору», он предложил мне приступить к делу незамедлительно, ничего, впрочем, в наших отношениях не меняя. Зато он быстро придумал имя будущей дочери (почему-то мой ухажер был уверен, что у нас родится девочка). Моя мама искренне не понимала, почему я торможу с решением.