Новая весна

— Не знаю, — пожал плечами мальчик. — А вдруг то привидение из бани забралось к нам в машину? Наверное, оно давно хотело переехать в город и жить там. В каком-нибудь бассейне.

— Тебе показалось, малыш, — отчетливо разглядев неподдельных страх, плескавшийся в глубине его глаз, попыталась успокоить мальчика Вера. — Это заурчал двигатель. Иногда он издает звуки, похожие на чих.

— А мне кажется, там кто-то есть, — не отступал мальчик, хотя из его глаз тревога почти исчезла.

Вера ободряюще улыбнулась малышу и задумалась. Она ни на секунду не сомневалась, что к Василисе Юрьевне приходила ее родная мать. Женщина, которая родила ее, а потом безжалостно бросила. Та, чьи письма она перечитывала по нескольку раз, разыскивая в них некий потаенный смысл, послание, скрытое между строк и адресованное только ей — Вере, взрослой и самостоятельной.

Она совсем не злилась на маму. По крайней мере, сейчас. Она знала, что порой любовь толкает женщин на безумные поступки. Одержимые разрывающим тело и душу чувством, ради любимых они готовы на все. В эти моменты мозг будто полностью атрофируется, и женщина живет лишь по велению сердца. Она прочувствовала это на себе и теперь не могла, не имела права судить свою мать.

С одной стороны, ей безумно хотелось встретиться с ней. Она ликовала от одной мысли о том, что мама осознала свою ошибку и готова молить брошенную более тридцати лет назад дочь о прощении. Вера представляла себе их встречу, заплаканные, выцветшие от горя глаза матери, слышала ее дрожащий голос и трогательные слова. Сердце начинало биться сильнее, а на глазах выступали слезы. Василиса Юрьевна сказала, что Вера очень на нее похожа. Была похожа…

С другой стороны, она боялась этой встречи. Вера совсем не помнила родную мать. И она не была уверена, что сможет ее принять и полюбить. Как родного человека.

Подпрыгнув на последней колдобине, машина, наконец, вырвалась на широкую, ровную трассу. Двигатель заурчал ровно и спокойно и автомобиль легко понесся в сторону Новосибирска. В город, о котором раньше она могла только мечтать и который теперь лежал у ее ног, преданно посапывая и довольно урча сытым желудком.

Степашка хлопал сонными глазками, отчаянно борясь со сном. Перехватывая Верин взгляд в зеркале, он хмурил светлые бровки, демонстрируя тем самым, что продолжает обижаться на Веру из-за того, что она отказывается видеть его взрослость и не верит в его подозрения. Но надолго его не хватило. В очередной раз, взглянув в зеркало, Вера не увидела его насупленного личика. Значит, сон все же оказался сильнее.

Сзади она уловила быстрое движение. Что-то ледяное и страшное больно уперлось в верхний позвонок. Вера вздрогнула. Автомобиль повело в сторону, и он чуть не выскочил на обочину. Неужели Степашка не уснул, а притаился и теперь так жестоко отомстил ей за свои детские обиды? В зеркале по-прежнему не было никого видно.

— Степан, сейчас же прекрати! — строго сказала она. — Мы чуть было не попали из-за тебя в аварию! Убери ручку от моей шеи!

— Не дергайся, — раздался сзади хриплый мужской голос. — Потихоньку, без лишних телодвижений, съезжай на обочину и тормози. Нам надо поговорить.

Вера отчетливо почувствовала, как на ее затылке зашевелились волосы. Почему молчит Степашка? Почему его не видно в зеркале? Она осторожно, как потребовал мужчина, надавила на педаль тормоза и остановилась на обочине.

— Где ребенок? — чужим, вывороченным спазмами голосом спросила она.

— Мальчик пока побудет у меня, — зловещий шепот обжег ей ухо. — Ровно через неделю мы с тобой встретимся и совершим взаимовыгодную сделку. Ты вернешь мне двадцать миллионов, а я тебе мальчишку.

— Где я возьму такие огромные деньги? — спазмы все сильнее скручивали горло, и каждое слово ей приходилось буквально выжимать из голосовых связок.

— Это не мои проблемы, — прохрипел он. — Если в следующее воскресенье в это же время у меня не будет моих денег, то пацан умрет. Кстати, милая, а откуда у тебя взялся ребенок? Ему минимум семь лет. Вроде, на момент нашего памятного знакомства у тебя не было никаких отпрысков.

— Был, — хрипло ответила Вера. — Просто я не успела тебе об этом сообщить. Ты исчез слишком быстро.

— Ко все своим талантам ты еще и гениальная актриса, — хмыкнул он. — Я ни на секунду не усомнился, что был у тебя первым.

— Ты ошибался, — шумно сглотнула Веру, но колючий ком проглотить ей не удалось. — До тебя у меня было много мужчин.