Новая Земля

- Вы счастливый человек?

Люди над ним посмеивались, избегали прямого, честного вопроса, иногда вздыхали:

- Нашел о чем спрашивать. Об этом предмете лучше, малец, не думать. Живи да живи себе, пока Бог дает такую возможность.

Родителям они говорили:

- Чудной у вас Васька!

Мать и отец угрюмо отмалчивались.

Единственными друзьями Василия была Саша и какое-то время Ковбой.Однако Ковбойоднаждыпопалсянакрупномворовствеинадолгиегодыугодил в места заключения.

Семейная жизнь Василия была скучной: мать и отец постоянно работали в двух-трех местах, пытались заработать столько денег, чтобы зажить счастливо.

- Мы обязательно будем жить хорошо, обеспеченно, - иногда говорила мать. - Мы построим прекрасный дом, обзаведемся приличным имуществом. Наконец-то, станем жить по-человечески.

- Мама, а разве сейчас мы живем не по-человечески? - спрашивал Василий.

- Мы живем от зарплаты до зарплаты, а это ужасно. Ужасно!

Он родителей видел редко. Ему рано захотелось уйти из семьи. Но первым ушел отец. Василий однажды случайно услышал разговор между родителями.

- Пойми, Таня, так жить невозможно...Я устал... Я уже лет десять не видел твоей улыбки... Когда мы, наконец, начнем жить?

- Построим дом, купим машину... - робко начинала говорить мать.

- Жить надо когда-то, а не строить дом! Ты вся вымоталась, постарела... а я на кого похож? И все ради этого чертового дома? Запомни, хорошо живут только блатные и воры, а нам, простым трудягам, надо смириться...

- Да, надо смириться, - говорила мать, и в ее словах Василий угадывал слезы.

Однажды отец не вернулся домой. Он нашел себе женщину в другом поселке. Мать стала выпивать. Дом Окладниковы так и не построили, но купили автомобиль, и отец забрал его себе.

Как-то Василий пришел домой из школы и увидел мать, сидящую на стуле возле печки, в которой потрескивали горящие поленья. Мать дремала или даже спала. Ее узкие плечи были сутулы, кисть загорелой руки слабо свисала, словно неживая, с колена, ноги, обутые в старые башмаки, были вытянуты. Василий тихонько подошел ближе и зачем-то всмотрелся в ее лицо, и увидел то, чего раньше не замечал: он неожиданно обнаружил, что мать уже старушка. Не годами - ей не было и сорока пяти, - а всем своим обликом она уже была безнадежно стара. Ее лицо было серым, дрябловатым, нос заостренным, как у покойницы. Ему стало невыносимо жалко мать. Она очнулась. Он отпрянул, склонив голову.

- Пригрелась и задремала, - слабо улыбнулась она. - А ты знаешь, Василек, у нас новость: Наташа замуж собралась. Экая глупая: училась бы. Мать заплакала: - Все в жизни прахом пошло. Хочешь одного, а что-то все не туда поворачивается. Хотя ты стал бы у меня человеком и зажил по-человечески.

- А как это по-человечески? - всматривался в глаза матери сын, словно не хотел упустить и малейших изменений в ней.

Мать поднимала на него тяжелые глаза и не отвечала. Он в себе говорил: "Я знаю как, знаю! И буду, буду жить по-человечески!" - Он зачем-то сжимал за спиной кулаки.

Мать стала часто болеть, мучилась желудком, хотя так же выпивала, но тайком от сына. В нескольких местах она уже не могла работать, денег ей и сыну не хватало. Василий никогда не просил у матери денег, но каждый раз, получив зарплату, она давала ему немного, однако так странно это делала, что он порой сердился: она медленно, с несомненной неохотой вынимала из матерчатого кошелька деньги и как-то неуверенно осторожно протягивала их сыну.

- На, - тихо говорила мать, словно бы умышленно, чтобы он не расслышал.

Василий протягивал руку, но мать не спешила отдать деньги - долго внушала ему, что каждую копейку нужно ценить, что она трудовым потом достается. Василий угрюмо, но вежливо говорил матери, что ему не нужны деньги, а когда понадобятся - попросит сам. Она всхлипывала:

- Не любишь ты мать. Я тебе даю от всего сердца, на конфеты, а ты!..

Василий брал деньги, но мать еще долго не могла успокоиться.

С годами она стала больше пить, уже не скрываясь отВасилия. Иногда в одиночестве он шептал, как молитву:

- Я вырвусь из такой жизни. Я горы сворочу. Старость моей матери будет счастливой. Господи, помоги мне!

Сестру он видел редко, отдалился от нее; не сошелся близко с ее мужем мужчиной в годах, серьезным. После он понял, что Наташа вышла замуж по выгоде, а не по любви: муж имел хорошую работу, квартиру в городе, достаток. Однажды Василий прямо спросил у сестры:

- Ты счастливая?

- Что-что?! Да что такое счастье? Кто ответит? Нет такого человека на земле. Просто живи, просто живи, брат, и не забивай себе голову вопросами, на которые никто не может ответить.

- А мужа ты не любишь, - прикрыл один глаз Василий.

- Любишь, не любишь, а жить надо, - ответила сестра. - Мама всю жизнь любила отца, а что из этого получилось? Он убежал туда, где легче живется. Легче! Вот тебе, Вася, и вся философия жизни.

- Вся? Точно?

- Вся! Точно! Посмотрю, как ты устроишь свою жизнь.

- Устрою - не бойся.

- Дай Бог.

5

Самое радостное и нежное воспоминание Василия из той подростковой, юношеской поры - Александра, Саша.