Новая женщина, или Кругосветка на колесах

«Беспечный Ездок»М. Берри о серьезном из Страны Мудрецов. На этот раз, вопреки названию журнала, я решила написать о том, что не дает мне покоя. В этих краях беспечность может стоить вам жизни. На днях в темноте я наехала на бешеного скунса, бросившегося прямо под колеса из ближайших кустов. Почему я уверена, что это был скунс? Догадайтесь сами. Велосипед тоже пострадал, вылетели спицы. Наутро пришлось тащиться в мастерскую, прихрамывая на левую ногу. Во дворе я разговорилась со старым солдатом, который взялся отремонтировать мой велосипед. Спросила, какого мнения он о местных.

– Кого вы называете местными, леди?! – неожиданно взорвался солдат. – Если хотите мое мнение, для меня тут никаких местных нету. Есть паразиты! Вы не знаете этих паразитов хинду, зато я знаю. Сплошь одни лентяи, ворюги, головорезы, попрошайки, душители, тупицы и все – паразиты. Одно сплошное проклятие для Индии, а наше вонючее правительство дает им работу, позволяет служить в чистых офисах, будто ровня они нам. У меня, честного труженика и солдата, кусок хлеба отбирают и отдают им. Правительство называет это примирением и умиротворением. У нас забирают – им дают. Мне, может, тоже охота сидеть за чистым столом, бумажки перебирать, а я копаюсь в машине, которая скунсом воняет… И не дай боже отдубасить какого-нибудь паразита – загремишь в тюрьму на три месяца. Три месяца!

– Вы давно здесь живете?

– Давно, как видно. Полжизни, считай. Но если я, старый солдат, пну ногой ворюгу или попрошайку, меня посадят! А я, между прочим, в Крымскую воевал, в Балаклаве чуть не окочурился… Вот какие времена теперь настали, леди. Черномазых нельзя обижать, у них теперь прав больше, чем у нас…

– Неужели за полжизни в Индии вам не смог понравиться ни один туземец?

– Не поверите, один-таки выискался. На все паршивое стадо ихних козлов нашелся один чистой души человек.

Тут лицо старого солдата разгладилось, он заговорил спокойно, продолжая работать отверткой.

Каждую неделю я хожу к одному гуру, он живет в хижине у розового мавзолея. Туда же приходит один сикх из моего бывшего гарнизона. Трое нас, собираемся, чаек пьем и беседуем.

– Что же у вас общего?

– Бог. Мы говорим о Боге.

– Спорите, чей Бог лучше?

– Бог один на всех. О чем тут спорить? Нам это ясно как божий день, в отличие от баранов, козлов и вонючих паразитов.

Вероятно, вид у меня был глуповатый – солдат взирал на меня снисходительно.

– Этот гуру рассказал мне как-то душевную притчу. Три человека сидели у костра темной ночью и говорили о любви к Богу. Костер догорел, они продолжали говорить, уже не видя друг друга, и вдруг поняли, что среди них есть четвертый, и Он был с ними прежде. Услыхал я этот рассказ, и понял, что мы заодно. С детства помню, как учил нас викарий слову Божьему: когда двое или трое собираются во имя мое, то и Я с ними. А вы, леди, ступайте к нему, пока я вожусь тут с вашей железякой, не пожалеете. Гуру добрый малый. Тут недалеко. Скажите, что от меня.

И я пошла. Гуру значит учитель. Мне требуется учитель жизни.

– Как вас занесло в мою хижину и к чему вы стремитесь? – спросил меня очень худой темнокожий человек, сидевший на земляном полу.

– Моя цель – путешествие вокруг земного шара.

– Нельзя двигаться вокруг того, что не является шаром. Вы двигаетесь по кругу, но не вокруг.

– Научная мысль учит нас, что земля круглая, – промолвила я, испытывая жуткую неловкость. Меня смущало, что я наедине с обнаженным мужчиной.

– Земля не круглая, она обширна и глубока. Еще обширнее и глубже океан. А всё в целом гораздо шире и глубже всякой научной мысли. А самое главное – ваши собственные мысли, которые стали вашей тюрьмой. Пока вы будете думать о моем теле, ничего не поймете.

Он видел меня насквозь, и от этого мне вдруг стало легче.

– Скажите, пожалуйста, как вам удается сохранять спокойствие и в чем находите вы радость жизни?

– Дэви, радость жизни только в том, чтобы познать истину и освободиться от иллюзии. В мрачный век Кали жизнь людей весьма коротка и полна тревог; человек сварлив, ленив, лжет себе и ближнему; несчастья одно за другим преследуют род человеческий. Так сказано в писаниях, которым грех не доверять.

– Я видела статую Кали. Она страшная, с высунутым красным от крови языком.