Новая женщина, или Кругосветка на колесах

И еще один шрих к портрету, который мне дорог. Несколько лет мы с мужем работали в Финляндии, в американской миссии. До революции 1917 г. Финляндия была частью Российской Империи, откуда семья Мэри эмигрировала в Америку. В 1920-е годы Россия стало магическим словом. Социалисты говорили Россия, подразумевая новую жизнь, социальную справедливость, равенство и братство трудящихся. То, о чем так долго грезили женщины, в России стало явью. Полное равенство полов, свобода выбора, свободая любовь, долой брак и стыд. «Товарищ Коллонтай – вот истинный образец Новой Женщины», гремела прогрессивная пресса. Мэри пристально следила за событиями и прислала мне на эту тему длинное письмо, которое заканчивалось довольно неожиданно: «Я знаю одну женщину, наша давняя клиентка, любит подробно описывать предстоящую охоту, каких гусей принесет домой, точно знает их количество и даже дает каждому имя, чтобы потом объявить за обедом, кто лежит на блюде. Ее дочь недавно сказала мне, что, повзрослев, догадалась, что дичь, фаршированная айвой, яблоками или фигами с изюмом, это домашний гусь, купленный на фермерском рынке». Я была обескуражена, прочла эти строки несколько раз, но только много лет спустя поняла, что моя мать еще и философ, мудрая женщина.

Известно, что Мэри вела дневники. В какие руки попал весь ее архив, я не знаю. Мне удалось видеть только последний дневник. Последняя запись в этом дневнике: «Я думаю сейчас только об одном – как отдать долг банкиру». Такая вот банальная житейская проблема – Мэри никогда не задерживала зарплату своим сотрудникам, даже в ущерб себе. Через сутки ее не стало, мгновенно. Удар. Доктор сказал, она не мучилась. Хочется думать, что она закрыла глаза, чтобы во сне перешагнуть в следующую жизнь, как моя любимая героиня – живая душа из книги Вирджинии Вулф «Орландо». Иногда мне кажется, что моя мать – не реальный человек, а странствующая душа, которая меняет облик, пол, занятия и любови, переходя из одной эпохи в другую, но при этом сохраняет главное – верность себе, свою неповторимую подлинность. А когда я рассматриваю ее молодое лицо на фотографии, сделанной в Индии в 1895 году на фоне тигровой шкуры, я думаю, что эта женщина прожила необыкновенно интересную, насыщенную, яркую жизнь. Чего и всем желаю!

ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ВЕК

&ProvodNika: Декабрь 2016. Я в полный голос заявляю: Я – новая женщина двадцать первого века, т.е. антифеминистка. Было время, когда феминизм связывали с борьбой за равноправие, но в 21 веке он переродился в нечто иное. Феминизм 21 века – это движение за исключительные права и привилегии для женщин, в первую очередь, обиженных женщин.

Я против абсолютно порочной идеологии и практики, которая устанавливает определенный стандарт поведения для женщин (страдающая жертва) и соответствующий стандарт для мужчин (агрессивный самец и угнетатель). Если начать разбираться в деталях, то налицо двойные стандарты и постоянное лицемерие фем-активисток. Обиженные индивидуалистки, от девочек до старушек, пытаются переделать мир на свой лад.

Позиция радикального феминизма 21 в. – плевок в лицо нашим бабушкам и матерям, которые, отстаивая законные права женщин, не бесчестили и не проклинали весь род мужской. Феминистки первой волны требовали уважения свободы для себя и призывали женщин учиться допускать эту свободу и для другого, чтобы не впадать в деспотизм. Сейчас мы живем в «культуре конфликта», когда каждый думает о собственной «зоне комфорта» – всё это шаблоны, навязанные «цивилизованному обществу» психологами-кураторами, они же авторы нового феминизма. Это первое. Другое принципиальное отличие от жизни предков – мы живем в обезличенную эпоху интернета, а когда наши предки были молодыми, им приходилось высказывать все друг другу в лицо или выяснять отношения по телефону, но все-таки своим голосом, а не анонимным текстом. Об этом моя новая книга Nobody Expected Fem-Inquisition.

Откуда берутся страстные инквизиторшы, помимо Голливуда? Их воспитывают в университетах, где большинство преподавателей – женщины нового типа, фем-инквизиция. Феминистки в академическом сообществе уже больше двацати лет проповедуют, что их чувства важнее объективной реальности или поисков истины. «Страдающая жертва» всегда права, потому что с точки зрения феминистской ролевой модели женщину нельзя подвергать опасности ни физически, ни эмоциально, ни психологически: нельзя трогать руками без предупреждения, напоминать о негативе, особенно детских травмах, проявлять сочувствие (таким образом культивируя мысль о невинной жертве) проч.. Всё это не подлежит сомнению и поэтому не обсуждается. Кто не согласен – CANCEL/DELETE. Всех несогласных в TRASH навсегда!