Новая жизнь. Книга 2

– Катя! – приподняла голову и удивленно посмотрела на меня. – Я думала, ты знаешь! Ну, тебя-то все знают, – улыбнулась. – Многие бабы хотели бы оказаться на моем месте! – призналась. – Если бы они вдобавок знали, на что ты способен …! – рассмеялась.

«Неужели Олег был прав, когда говорил, что здесь бабы голодные?» – удивился.

– Здесь же много мужчин! – высказал вслух.

– Мужиков достаточно, а мужчин мало, – категорично опровергла.

– Может, тебе не везло? Ты всегда такая инициативная?

– Нечего ждать милости от …. (задумалась, подбирая слово) от судьбы, – выпалила.

Некоторое время помолчали, думая о своем. Наконец, Катя сняла ногу с моего паха и вновь принялась теребить член рукой.

– Еще сможешь? – лукаво улыбнулась.

Я уже был удовлетворен, но заметив в ее глазах вопрос, понял, что для нее это очень важно.

– Желание женщины …! – согласно кивнул.

Ее активность рукой и сексуальными губами вновь возбудила страсть.

– Теперь я сверху! – шепнул и опрокинул ее в сено на спину.

– Не нравится, когда тобой командует женщина? О-о! – простонала, когда вошел в нее.

Через некоторое время кончил в третий раз, а Катя не смогла, как не старалась. «Вероятно, традиционная поза не для нее!» – подумал, чувствуя досаду и опустошение. Устало отвалился и предложил:

– Давай, ты снова сверху, как прежде ….

– С улыбкой Катя поцеловала меня в щеку и шепнула:

– Мне хватит! – и тихо засмеялась.

Вгляделась в приоткрытые ворота хлева и вздохнула:

– Пожалуй, пора! Скоро муж заявится.

– Так ты замужем? – удивился.

– А ты как думал? – рассмеялась и провела шершавой ладошкой по щеке. – Красивый и сильный, но ласковый! – пристально смотрела на меня. – Кому такое счастье достанется? – вздохнула.

– Почему ты считаешь, что у меня никого нет? – заинтересовался.

– А я все про тебя знаю, – заявила с улыбкой. – Все знают, – добавила.

Легко поднялась, подхватив панталончики, встряхнула их и стала одевать, опять оголив шикарные ляжки без единого признака целлюлита. Вновь захотел ее, но в паху не почувствовал никакого шевеления. Натягивая трусы и джинсы поторопил, заинтересовавшись:

– Ну-ка, ну-ка поведай, что обо мне говорят в селе?

– Твою девушку изнасиловали, и она покончила с собой. Насильника ты убил и теперь скрываешься здесь, – с превосходством заявила она, отряхиваясь от сена.

– Вот это да! – воскликнул удивленно. – И давно ВСЕ ЗНАЮТ? – выделил ее слова.

– Ты только появился, как бабы зашевелились и начали справки о тебе наводить, а потом Юрки-участкового жена призналась.

– Значит, мои старики тоже знают? – догадался. – А молчат, конспираторы! – рассмеялся.

– Здесь же деревня! Все у всех на виду, – пояснила.

– Не всему можно верить, что говорят. Если бы я был убийцей, то не жил бы здесь спокойно, а сидел за решеткой.

– Мне все равно, – махнула рукой, – только бабы тебя жалеют и мужьям ставят в пример, – грустно улыбнулась.

– Почему грустишь? – подошел к ней вплотную и вгляделся в глаза.

– Нет во мне бабьей сентиментальности, – отвернула голову.

– А у тебя зрачки разного цвета, – сообщил.

– Заметил? – вновь посмотрела на меня с улыбкой, – а муж, сколько живем – не замечает, – добавила грустно. – Ну все иди, а то влюблюсь, – пошутила. – Соседки с часами сидят, наверное, засекают – сколько времени ты мне лампочку меняешь, – рассмеялась.

– Мы еще увидимся? – поинтересовался на прощание, целуя ее.

– Не знаю, хотелось бы …, – вновь провела ладошкой по щеке. – Я сообщу …, – добавила и первой пошла к лесенке в дом.

Поднял сумку с инструментом и пошел следом, наблюдая за подвижными ягодицами. Перед входной дверью Катя остановилась, обняла меня, поцеловала в губы и подтолкнула к выходу, непонятно мотая головой.

Вышел из полумрака на солнечный свет и зажмурился. Вздохнул и пошел к своему дому. «Что-то не видно обещанных наблюдателей!» – незаметно окинул взглядом окрестные дома, когда зрение восстановилось.

– Чего так долго? – встретила вопросом чем-то недовольная баба Тоня, теребя полотенце.

– Так получилось, – отвернулся, пряча ухмылку.

Побуровив меня взглядом, она что-то поняла и пошла на кухню ворча под нос:

– … добилась своего …, зараза …, – еле расслышал.

Весь день перед глазами стояли белые, не тронутые загаром, гладкие пышные ляжки с шикарными бедрами.

– Оказывается, в селе меня считают убийцей, скрывающимся от правосудия? – наехал я на Митрича под вечер.

Устраивать разборки с бабкой не решился.

– Кто тебе такое сказал? – вильнул взглядом. – Катюха?

– Не важно.

– Ниче не знаю и знать не хочу, – отвернулся недовольно. – Мало ли кто и че говорит …? – пробурчал и взорвался: – Всем рот не заткнешь! Старуха на ферме уже огрела одну с длинным языком, – признался. – Мы же видим, что ты за человек, – добавил. – Иного действительно надо бы убить, чтобы воздух стал чище, и людЯм жилось легше!

– Может, нам уехать и отсюда! – задумался вслух.