Читаем Новая Жизнь, Комментарии полностью

8 Сравнится с ней жемчужина лишь та, / Чей нежный цвет достоин восхищенья.-- Совершенный цвет жемчужины -- белый: это цвет бледности, цвет Амора.

9 ...И все сердца их лик воспламенил.-- См. у Гвидо Кавальканти: "Из глаз моей -- я вижу -- госпожи / Амора духи, исходя, пылают. / По-новому мне сердце услаждают".

10 Канцона, с дамами заговоришь...-- Персонификация поэтического произведения (канцоны, баллаты, сонета) встречается часто в провансальской и итальянской поэзии XII--XIII вв.

11 ...Я и так страшусь... что она прозвучит для слишком многих ушей.-Поэты "сладостного нового стиля" ограждали воспеваемое ими царство Амора от проникновения людей "грубых и неотесанных". Провансальские трубадуры XII--XIII вв. создали особый, "замкнутый стиль" (trobar clus), совершенным мастером которого был Арнаут Даниель. Ср. в "Пире" (1-я канцона): "Канцона, будут редки, мнится мне, / Те, кто твоим ученьем насладятся,-- / Столь труден, столь возвышен твой язык".

XX

1 Так разум, по ученью мудреца...-- Мудрец (il saggio) у Данте обозначает поэта. Этот эпитет он дарует поэтам древности -- от Гомера до Боэция. Здесь мудрецом назван поэт XIII в., писавший на народном языке, Гвидо Гвиницелли, которого Данте назвал в "Чистилище" своим отцом, так же как Вергилия. В сонете главы XX Данте исходит от канцоны о сущности любви "старшего Гвидо": "Аl cor gentil ripare sempre Amore".

2 ...Как это потенциальное состояние претворяется в действенное.-- Для того чтобы вспыхнула в сердце высокая любовь, необходимо, по мнению Гвидо Гвиницелли, чтобы сердце было уготовлено для ее восприятия. В упомянутой канцоне Гвидо Гвиницелли писал: "Всегда любовь находит убежище в благородном сердце, как птица в зелени леса. Природа не сотворила любовь прежде, чем благородное сердце, ни благородное сердце прежде любви. И как свету солнца,-- продолжает он,-- свойствен жар, так в свете благородного сердца возникает пламя Амора. Если же свет солнца падает на грязь, грязь остается презренной, а солнце не теряет своих лучей".

3 ...Они относятся одно к другому как форма к материи.-- Следуя платонизированному Аристотелю, философы Средневековья учили, что форма и материя, первоначально разъединенные, соединяются. Материю мы познаем лишь при помощи формы, которая заставляет материю из потенции превратиться в действенную силу. Таким образом, форма для нас -- сущность вещей. Ей свойственны качества (вес, цвет, жар, холод, гладкость, твердость и т. д.), при помощи которых наши чувства распознают предметы. Во второй части сонета Данте развивает идеи болонского Гвидо, утверждая, что красота порождает любовь. Пленяя взоры, она превращает потенциальную силу, заложенную в благородных душах, в действенную. Таким образом, красота -- форма, соединяющая универсальную потенцию Амора с индивидуальной потенцией в душе человека. Этот "аристотелизм" флорентийского "сладостного нового стиля" ближе к комментариям Аверроэса, чем к толкованиям западной схоластики.

XXI

1 Даже там, где нет его в потенции, она, действуя чудесным образом, заставляет его прийти.-- Данте пишет, что благороднейшая дама вызывает любовь даже в сердцах потенциально к любви не предрасположенных, т. е. не обладающих благородством. Ср. в "Пире" (III, 8): "...утверждая, что пламенники, зажженные красотой дамы, изничтожают врожденные, заложенные в нашей природе пороки, я хочу показать, что красота эта способна обновлять природу тех, кто ею любуется, ибо она чудодейственна".

XXII

1 ...Тот, кто был родителем столь великого чуда, каким была благороднейшая Беатриче, покинул нашу жизнь...-- Нет причины верить не словам Данте, а домыслам некоторых скептических комментаторов, которые считают -- вполне неосновательно -- благороднейшую госпожу "Новой Жизни" аллегорией или символом. Беатриче в обществе других дам проходила по улицам Флоренции (III), молилась в церкви (V), оплакивала свою умершую подругу (VIII), отказала оклеветанному поэту в своем приветствии (XI), посетила свадебный пир и вместе с другими дамами посмеялась над унылым обликом влюбленного поэта (XIV), проливала слезы на похоронах своего отца (XXII). Боккаччо впервые назвал имя отца Беатриче: Фолько де Риковеро Портинари. Он умер 31 декабря 1289 г. Фолько Портинари -- богатый и уважаемый гражданин Флоренции. Дом его был в пятидесяти шагах от дома Алигьери на Виа дель Корсо (Пор Сан-Пьеро). Он занимал общественные должности и был приором в 1282, 1285, 1287 гг.; основал госпиталь Санта-Мария Нуова, где и погребен. В его завещании (15 января 1288 г.) среди его пяти сыновей и шести дочерей упомянута Биче, супруга Симоне де'Барди, которой отец оставил пятьдесят золотых флоринов.

ХХIII

1 В начале этого заблуждения моей фантазии...-- Данте не называет свой сон видением (visione), а воображением (imaginazione), фантазией, даже заблуждением, т. е. придает ему не пророческий и мистический, но поэтический смысл, что не исключает влияния библейских пророческих и апокалипсических мотивов на сновидения и стихи Данте в "Новой Жизни".

Перейти на страницу:

Похожие книги

1968 (май 2008)
1968 (май 2008)

Содержание:НАСУЩНОЕ Драмы Лирика Анекдоты БЫЛОЕ Революция номер девять С места событий Ефим Зозуля - Сатириконцы Небесный ювелир ДУМЫ Мария Пахмутова, Василий Жарков - Год смерти Гагарина Михаил Харитонов - Не досталось им даже по пуле Борис Кагарлицкий - Два мира в зеркале 1968 года Дмитрий Ольшанский - Движуха Мариэтта Чудакова - Русским языком вам говорят! (Часть четвертая) ОБРАЗЫ Евгения Пищикова - Мы проиграли, сестра! Дмитрий Быков - Четыре урока оттепели Дмитрий Данилов - Кришна на окраине Аркадий Ипполитов - Гимн Свободе, ведущей народ ЛИЦА Олег Кашин - Хроника утекших событий ГРАЖДАНСТВО Евгения Долгинова - Гибель гидролиза Павел Пряников - В песок и опилки ВОИНСТВО Александр Храмчихин - Вторая индокитайская ХУДОЖЕСТВО Денис Горелов - Сползает по крыше старик Козлодоев Максим Семеляк - Лео, мой Лео ПАЛОМНИЧЕСТВО Карен Газарян - Где утомленному есть буйству уголок

авторов Коллектив , Журнал «Русская жизнь»

Публицистика / Документальное
100 знаменитых загадок истории
100 знаменитых загадок истории

Многовековая история человечества хранит множество загадок. Эта книга поможет читателю приоткрыть завесу над тайнами исторических событий и явлений различных эпох – от древнейших до наших дней, расскажет о судьбах многих легендарных личностей прошлого: царицы Савской и короля Макбета, Жанны д'Арк и Александра I, Екатерины Медичи и Наполеона, Ивана Грозного и Шекспира.Здесь вы найдете новые интересные версии о гибели Атлантиды и Всемирном потопе, призрачном золоте Эльдорадо и тайне Туринской плащаницы, двойниках Анастасии и Сталина, злой силе Распутина и Катынской трагедии, сыновьях Гитлера и обстоятельствах гибели «Курска», подлинных событиях 11 сентября 2001 года и о многом другом.Перевернув последнюю страницу книги, вы еще раз убедитесь в правоте слов английского историка и политика XIX века Томаса Маклея: «Кто хорошо осведомлен о прошлом, никогда не станет отчаиваться по поводу настоящего».

Илья Яковлевич Вагман , Инга Юрьевна Романенко , Мария Александровна Панкова , Ольга Александровна Кузьменко

Фантастика / Энциклопедии / Альтернативная история / Словари и Энциклопедии / Публицистика
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное