Новая жизнь владыки демонов

Не закончив разглядывать новый чарм, я открываю глаза – и вижу, как из-под трибун на поле сразу с нескольких сторон выходят люди в полицейской форме. Краем глаза замечаю, как несколько сотрудников правопорядка подходят к Радищеву и Михайлову и куда-то их уводят.

Вот и кавалерия, наркун их забери… Как всегда – «вовремя»…

Мысленно убираю с ладони круг Азраила, чтобы не привлекать внимания, и… Понимаю, что он никуда не исчезает!

Как, чёрт побери, это понимать?!

Глава 15

– Дорогие зрители, вынуждены сообщить, что после взятых допинг-проб команда сорок четвёртой школы оказывается дисквалифицирована и далее не участвует в соревнованиях. В финал городских соревнований по кружале среди школ и лицеев Петербурга выходят команды семьдесят седьмого и пятидесятого лицеев! А тринадцатая школа занимает почётное третье место!

Слова комментатора заглушает рёв, свист и крики толпы, собравшейся на стадионе.

Что тут скажешь – я знатно подставляю Радищева и ребят из сорок четвёртой школы. Пусть виноват среди них всего один – пускай идут на хрен всем скопом. Как там говорится в каком-то старом фильме? «Один за всех, и все за одного»?

Ну вот, благодаря одному идиоту я и убираю конкурентов, которых даже до конца не пришлось побеждать в не самой честной борьбе.

Всех участников соревнований задерживают на поле почти на два часа – пока у каждого из нас берут пробу на допинг. К счастью, кроме Ратмирова никто не использовал запрещённые вещества, так что вскоре всех отпускают.

Кроме Радищева, разумеется – его под белы рученьки уводят полицейские и отправляют в отделение. Не думаю, что Диме грозит что-то серьёзное – отец наверняка его отмажет, но в очередной раз щёлкнуть прилизанного придурка по носу приятно.

Молодец Горчакова, исполнила мои указания в точности!

Едва вспоминаю о демонессе, как от неё приходит сообщение:

«Привет. Всё прошло как надо. Кстати, я выяснила, в чём дело с этим допингом».

«И в чём же?»

«В ставках».

Я ухмыляюсь. О том, что в преддверии полуфинала и финала на разные команды ставили деньги, я слышал конечно же. Для меня суммы там были смешными, так что сам я не участвовал, но знал, что среди учащихся школ и лицеев это была весьма популярная забава.

«Радищев поставил против нас?»

«И немало, как я слышала».

«Ну и флаг ему в руки, придурку. Пусть теперь разгребает дерьмо лопатой».

Но, несмотря на хорошее настроение, кучу полученного эфира, новое истинное умение и победу в полуфинале, меня куда сильнее волнует неожиданно возникшая проблема.

Метка Азраила с правой руки так никуда и не исчезает… Почему, наркун паршивый, почему?! Неужели потому, что за очень короткое время в меня влилась масса эфира? И если так – как долго метка продержится на руке? Исчезнет сама или останется?..

Приходится какое-то время прятать её за сжатым кулаком, а затем я вытаскиваю из сумки целителя пару перчаток и надеваю одну из них. К счастью, во всеобщей суматохе никто не замечает этого, а если и замечает – не спешит спрашивать, зачем я нацепил резиновую защиту для рук.

Мой нос быстро приводят в порядок (уже в который раз), обрабатывают синяки и ссадины, и лишь затем отпускают домой. Витя и Лика, тоже присутствовавшие на соревнованиях, уже ждут на парковке, как и постоянный охранник сестры. Оказавшись в машине, я снова и снова пытаюсь незаметно «стереть» метку с руки – но у меня ничего не выходит…

Наркун паршивый, да как же так! И ведь совершенно непонятно, в чём дело… Раньше я без проблем скрывал её, когда это требовалось… А теперь – как отрезало!

Достаю телефон и хочу написать Горчаковой – но не решаюсь. Кручу в руках старенький аппарат и думаю о том, насколько легко отследить меня по нему. Насколько легко взломать и получить доступ к разговорам и перепискам…

Не так ли на меня выходили Михайловы? Вполне возможно…

Решив не рисковать, отключаю трубу и сосредотачиваюсь на разговоре с сестрой. Её голос и слова немного меня успокаивают, и когда мы приезжаем в родовой особняк, я снова мыслю рационально.

Есть проблема – надо её решать…

* * *

Парнишка молодой – лет двадцать, не больше. Стильная, но растрёпанная причёска, белоснежная рубаха с высоким воротником, который забрызган кровью, тёмный пиджак, простые синие джинсы.

И совершенно безумные глаза.

Молодой человек зажат в угол какого-то полуразрушенного помещения – упирается руками в стены и дико скалится.

– Первый, вижу цель!

– Фр-р-раааа!

Парень бросается вперёд, из его рта хлещет какая-то чёрная слизь. Руками и ногами он оплетает человека в военной форме с оружием в руках, которым тот даже не успевает воспользоваться, – и начинает рвать шею бойца зубами.

– Снимите его, снимите!

Слышится треск выстрелов, пули выбивают из стен куски штукатурки, а из вояки и набросившегося на него парня – фонтанчики крови. Открывшие огонь люди нисколько не жалеют товарища, и он мгновенно оседает на пол, а вот накинувшемуся на него «стиляге» будто бы всё равно – он откатывается в сторону, на его руке вспыхивает кровавый круг.