Новая Зона. Первопроходцы ада

«Да что же это такое?! Ведь только-только приняли указ, где шла речь о двух месяцах! И на тебе, три недели!»

– Вы слушали текст Указа Президента Российской Федерации «О неотложных дополнительных мерах, связанных с обеспечением безопасности граждан в условиях геопатологии в районе города Москвы».

«Термин-то какой для Зоны измыслили, умники! – съязвил про себя Арсеньев. – Геопатология!»

Лицо гаранта смотрело на биолога с экрана телевизора сурово и, казалось, осуждающе. Мол, как можно с такими вещами шутить?

Какие уж тут шутки, Вячеслав Николаевич.

Щелкнув пультом, отправил главу государства на покой.

Надо срочно позвонить дамам.

Только успел подумать, как раздалась заливистая трель телефонного звонка.

– Да? – ответил, не сомневаясь, кто на проводе.

– Антоша, не спишь?

Угадал, тетя Валя.

– Уже нет, – вяло попытался пошутить.

– Телевизор не смотрел?

– Вы об очередном указе?

– О нем, Антошенька. Ты, главное, не волнуйся. С Кирюшей все будет в порядке. Я ж тебе пообещала, а ты знаешь, что мое слово…

– Тверже гороху, – закончил он словами героя советского мультика.

– Ага, – хихикнула тетя.

Эта фраза была у них в семье чем-то вроде жизненного девиза.

* * *

Валентина Алексеевна Игонина была его теткой по отцу, военному летчику, погибшему в Афганистане за несколько месяцев до рождения сына. К сожалению, мама не успела оформить с ним официальный брак, с загсом и свидетельством. Поэтому после гибели майора Виктора Игонина не получила ни квартиры, ни полагающейся вдове погибшего пенсии. Ходить по судам, доказывая свои права, у нее не было ни денег, ни связей, ни сил. А вот тете Вале доказывать ничего не нужно было.

– Вылитый отец! – твердо сказала она, приехав в Ленинград, когда Антону исполнился год.

О связи брата с молоденькой медсестрой она знала из писем Виктора.

После этого Валентина Алексеевна взяла над ними своеобразное шефство, помогая матери и ребенку то добрым советом, то материально. Не без ее участия Арсеньева приняли в престижный питерский вуз. Да, похоже, и приглашение на работу в ЦАЯ было делом теткиных рук. Она как-то обмолвилась об этом за чашкой кофе.

* * *

– Значит, так. Не пори горячку. Лучше приезжай к нам, посоветуемся, – закончила речь тетка и положила трубку.

Биолог начал суетливо собираться, но не успел и рубашку накинуть, как снова задребезжал телефон. На этот раз мобильный.

– Алло, – ответил Антон, заметив, что номер на дисплее не определился.

– Майор Арсеньев? – поинтересовался молодой мужской голос.

Антон узнал адъютанта Лазненко.

– Он самый.

– Генерал просит вас срочно явиться к нему.

– Прямо сейчас? – переспросил начлаб. – Но сегодня же выходной…

– Срочно – значит срочно, – сухо ответил генеральский помощник. – Приказы не обсуждаются, а выполняются, если вы еще этого не поняли… майор.

«И с чего этот малый на меня взъелся?» – недоуменно пожал плечами Арсеньев, слушая короткие гудки.

Оставалась надежда, что вызов к начальству не связан с чем-то сверхъестественным и визит в Центр не затянется. Но надежда, как он сам понимал, была слишком призрачной. В самом деле, не об особенностях же нереста лосося в реках Дальнего Востока хочет переговорить с ним шеф ЦАЯ в это воскресное утро.

* * *

Предъявив охраннику пропуск, Антон вышел из дежурки и направился к автобусной остановке. Путь был недолгий, через парк ходу минут семь-восемь.

Погодка, надо сказать, стояла чудная. И так уже целую неделю. По такой солнечной теплыни хорошо бы, затарившись пивком да огромным астраханским арбузом, завалиться с любимой девушкой на Оку да позагорать и накупаться всласть.

В студенческие годы Арсеньев, приезжая к тетке на летние каникулы и красуясь перед местными девчонками, переплывал реку. Правда, всего лишь в один конец. Туда и обратно силенок не хватало. Интересно, сможет ли он и сейчас, чтобы поразить Киру, повторить те свои юношеские рекорды? Вроде есть еще порох в пороховницах. Пока не засиделся в кресле, не оброс жирком.

– Табачком не богат, паря? – прервал его воспоминания хриплый голос.

– Простите? – переспросил он среднего роста и возраста мужичка, одетого довольно неопрятно.

Мужичок был не один. Рядом переминался с ноги на ногу точно такой же тип, неряшливый и малорослый.

– Сигареткой, грю, не угостишь? – ухмыльнулся мужик.

– Не курю, – развел руками Антон, намереваясь продолжить путь.

Но не тут-то было. Парочка заступила ему дорогу, видимо, разобиженная отказом.

– А че так нелюбезно? – набычился второй.

– Да спешу я, парни, на работу опаздываю, – попытался оправдаться биолог, в душе разумея, что не в сигаретах и не в тоне дело.

Либо мужикам надо было чего-нибудь посущественнее табака, либо просто хотелось пар выпустить. Это если они местные. А если из беженцев или тех смутьянов, которые едва не захватили Лаврентьевский монастырь? С чего бы это им вертеться возле закрытого охраняемого поселка?

Непроизвольно оглянулся по сторонам – нет ли поблизости еще кого-то в том же роде.

– На работу? – хмыкнул первый. – В выходной-то? Ты че нам баки забиваешь?