Новая Зона. Синдром Зоны

– Профессор Прохоров… как это возможно?..

– Вопросы возможного и невозможного одни из самых интересных, коллега, – так же тихо, словно сквозь толстую, мягкую стену, проговорил Прохоров. – Лунь, Хип, рад вас видеть. Подарок сохранили?

Я молча вытащил из кармана призму, которая вдруг налилась совершенно удивительным, спектральным переливом, пустив по комнате многочисленные яркие блики.

– Хорошо, сталкеры… берегите его. – Прохоров снял с плеча армейский планшет, размахнувшись, перебросил его нам. – В нем несколько тетрадей и карты. Это передайте Яковлеву… скажите, что от меня. Там ценная информация, которую удалось добыть, но, в общем, наша экспедиция пока не удалась. Мы не можем пройти дальше.

– Спасибо, профессор. – Я подобрал тяжелый кожаный планшет, весь в прохладных дождевых каплях. – Спасибо.

– Не спешите благодарить… это не главное, зачем мы вас позвали. Спасибо, что привели Пенку, – невесело проговорил Фреон. – Здравствуй, Пеночка. Очень хорошо, что услышала и пришла. Ты готова?

– Да. Я готова. – И Пенка повернулась к нам. Я увидел, как из человеческого, правого глаза, синего, раскосого, побежала по щеке слеза. – Прощаться время сейчас.

– К-как прощаться? О чем ты, Пеночка? – Хип, быстро подойдя, заглянула в глаза Иной и, увидев слезу, побледнела. – Погоди, я не понимаю…

– Мы не можем найти дорогу дальше… в тех Зонах слишком странные пути даже для меня, – послышался тихий голос Прохорова. – И я попросил о помощи… на тех гранях миров только Пенка сможет стать проводником.

– И ты заставил ее? – со злостью в голосе Хип повернулась к Прохорову.

– Нет, Хип, она согласилась сама… для людей. Я спрашивал ее, хочет ли она помочь людям. И она сказала, что да.

– Простите, Лунь, Хип, Проф… Я не хотела, чтобы знали раньше… – тихо проговорила Пенка. – Я шла помогать. Я решила сама.

– Они же стреляли в тебя, Пеночка… как?.. – Я, не веря тому, что услышал, снова посмотрел на Иную. – Кислотой облить хотели, ты же помнишь? Зачем?..

– Ты человек. Хип человек. Проф человек. – Новая слеза показалась в уголке глаза. – Учитель был человек, который спас. Я помогаю сама людям. Иду с ними. Покажу дорогу. Там грани. Они сами не справятся.

И Пенка обняла меня, крепко прижавшись, и я обнял ее в ответ.

– Ты хороший, сталкер Лунь. Вот. Знаю. На память рисовала вам альбом. Смотри. Помни меня. Хип, ты хорошая. Ты друг. Береги осколок, он нужен вам. Проф. Хорошо говорить с тобой. Скучать не надо.

И Пенка, порывшись в рюкзаке, передала мне альбом и, не задерживаясь, быстро шагнула в дверь. Обернувшись уже за дверью, Пенка быстро вытерла слезу боевой рукой, улыбнулась и помахала нам.

– Не забывайте. Вы хорошие. Прощаться!

– Фреон, ты береги ее там, ясно? – задавив тяжелый, едкий ком в горле, я смог с трудом выдавить несколько слов, глотая окончания и чувствуя, как в поле зрения побежали жгучие волны. – Слышишь, бродяга? Береги!

Фреон кивнул:

– Обещаю, Лунь. Обещаю. Прощайте, сталкеры.

И Пенка ушла вслед за Прохоровым. А мы еще долго-долго стояли у проема двери. И я прижимал к себе молча вздрагивающую от слез Хип и слушал, пытаясь уловить легкие шаги с той стороны. Но там уже давно было тихо, только еле слышно постукивал о стекло дождь. И в наступившей пустой тишине мне грел руки старый детский альбом для рисования, оставленный на память.

– Береги себя, Пеночка — без надежды «послал» я мысль в дверной проем, но, видимо, не доходили такие слова на другие грани мира. И в этом безмолвии в ответ, в этом глухом молчании, отсутствии там, где раньше я слышал мысль Пенки, было так много горечи, что перебить ее не получилось даже жгучим глотком из фляжки.

Заключение

– Пенка почему не с вами? – Сионист быстро осмотрел наш отряд, как только мы выгрузились из машины.

– Ушла в Зону, сталкер. Жива, если что, – буркнул я, чувствуя горьковатый привкус слов. – Так надо, за тем и ходили. Вызывай этого… Гену Ботаника. Надо нам до Гавриила добраться.

– В смысле? Вы же вроде прятались, скрывались…

– Не до того, Сионист. – Я хлопнул рукой по планшету с бумагами. – Скрывались, да. Теперь не скрываемся. Не до того. Вызывай.

– Вызывайте ЦАЯ, сталкер, – уверенно сказал Зотов. – Все, что нужно, завершено, так как нас благодаря этим мерам, по счастью, не задержали по дороге в Москву. Теперь дело сделано, и можно сдаваться.

Сионист, не задавая больше вопросов, отдал короткие приказы, а я, взяв за руку молчаливую Хип, пошел в «Сибирь». Молчит стажер. Всю обратную дорогу ни улыбки, ни веселого слова. Помрачнела совсем.

– Если бы я знала, Лунь… я бы отговорила Пенку, – буркнула Хип, мрачно осматривая поселок.

– Это вряд ли, стажер. Она сделала это для нас. – Я сжал руку девушки. – Не рви сердце. Она ведь просила не скучать.

– А у тебя это получается? – тихо спросила девушка, и я не нашелся с ответом.

– Пойдем, Хип. Посидим за столом, погреем душу. Нам это надо сейчас.

Стажер молча кивнула, и вскоре горячий, терпкий глоток зашумел в голове в унисон тихому говору сталкеров «Трактира».