Тем временем между сталкерами завязалась нешуточная потасовка. Оружие лежало под ногами, бой по всем традициям пьяных посетителей боров был рукопашный, только вот бойцы были не пьяные. Можно даже объявлять — "в правом углу ринга Череп, боец клана Долг, в левом углу Харон, бывший боец "монолита", а ныне вольный ходок".
Резким ударом в грудь Харон несколько осадил долговца, но через секунду сам получил с ноги в солнечное сплетение. Сталкер отшатнулся назад, попытался схватить воздух, но, заметив, что вот-вот снова получит, отбросил мысли о кислороде, и ретировался. Подпустив противника поближе, монолитовец отклонил его выпад, сам оттолкнул его, дав коленом под дых, а затем снова в лицо, прямым, без замаха ударом. Череп отскочил на метр вправо, и ударил Харона носком "Берца" в печень. Не смотря на защиту бронепластин, ходок согнулся пополам, тут же получив новый удар, но уже в позвоночник, упал. Секундой спустя, подсечкой сбил Черепа с ног, прыжком встал, и принялся усердно, от всей его огромной и бесконечно доброй души, пинать лежащего противника, куда только было можно, да и нельзя тоже. Закон "лежачего не бьют" в Зоне никогда не действовал.
Сталкерам никто не мешал и не пытался их остановить, все понимали, что это не их дело. Хотя чисто по человечески вмешаться все же стоило.
— Повезло тебе с ним. — Сказал Рассказчик, отвернувшейся в сторону от побоища Мире.
— С кем? — она сделала вид, что не поняла о чем речь.
— С Хароном. От обид в свой адрес он сдерживается, но тебя в обиду не дает. Не равнодушен он к тебе, понимаешь? — Вознесенка не ответила. — Нет, я конечно тебе не советчик, и не специалист в таких делах, но все же подумай над тем, что я сказал.
Рассказчик вернулся к остальным. Бой снова перешел на начальный этап, оба были на ногах и оба вновь дубасили друг друга с новой силой.
— Эй! Ну харе уже!
Пату это не нравилось с самого начала, он поднял "Калашников", и выстрелил в стену рядом со сталкерами. Все разом замерли.
— Честно говоря, вы уже достали. — Высказал свое мнение "белый". — Сколько можно? В логове Вознесения и тут на ровном месте поцапались! Вы как дети малые, в самом деле…
Вобщем получилась нотация недовольной своими чадами мамаши. Зато эта "воодушевляющая речь" произвела эффект. Сталкеры прекратили драку, подняли оружие и обменявшись испепеляющими взглядами, разошлись.
Вдали послышался грохот и металлический лязг, который не дал выстрелам долететь сталкеров. Все насторожились, прислонились к стене, и обратились в слух.
А Мира задумалась над тем, что сказал Рассказчик. Она впервые посмотрела на Харона не как на напарника, а как на мужчину. За все время, проведенное в Зоне, она воспринимала сталкеров максимум как помощников. Но после слов Рассказчика её взгляды несколько изменились. Она вспомнила их встречу, когда Зиппа и Харон могли и даже должны были её убить, они перечили воле О-Сознания, затем, как сталкеры защищали её от Духа на Радаре, когда Зиппа прикончил сектанта, хотевшего её убить, а Харон прыгнул под грави-пули Desert Eagle-а монолитовца, сам при этом, чуть не лишившись жизни. Вновь они перечили воли Хозяев. Случай на Армейских Складах, когда она узнала правду о Вознесении, они опять должны были её убить, но вместо этого они снова спасли её от Духа. Харон во время бегства от О-Сознания, когда её зомбировал контролер, он снова спас ей жизнь, хотя мог и убить. В Рыжем Лесу он вновь спас её, на этот раз от Иллюзиониста. И наконец эта стычка с Черепом. Ведь все это было не просто так, не просто из-за того, что сталкер не видел женщин несколько лет, не просто основной инстинкт, а скорее нечто большее. И хоть он не проявлял каких-либо чувств открыто… Вобщем было над чем подумать, ведь и в Зоне (наверное) тоже есть место чувствам…
Хохот раздался ближе, но затем снова стал удаляться. Раздался взрыв, затем несколько выстрелов и рев — утробный рев кровососов.
— Ждем? — Пакля глянул на Черепа.
— Ждем. Кто бы там ни был, ему конец, так пусть хоть пару тварей попытается положить. А мы уже потом дочистим то, что там останется. Да, монолитовец?
— Да, долговец. — Проскрипев зубами, подтвердил Харон.
— Хватит! — Пат недовольно дернул головой.
— Ладно.