Новаторы

Ему ни разу не удавалось перекусить во время работы, хотя дел на заводе было по горло и поневоле приходилось захватывать из дома завтрак. Но только развернет он сверток с едой, как рядом словно из-под земли вырастают фигуры с торчащими ребрами. Встанут рядом и смотрят. Да разве полезет тут кусок в горло! Он раздавал все до крошки, худые руки бережно брали продукты, но никто не ел, уносили все с собой. Позднее он понял, что берут не для себя — детям.

На строительство завода из разных мест приехали тысячи крестьян в поисках хоть какого-то заработка. Рабочих рук было так много, что современная техника зачастую стояла без дела — администрация стройки считала, что выгоднее даже самые трудоемкие работы производить не механизмами, а вручную. Наши специалисты поначалу возмущались, но потом уже не спорили — понимали: голодные не могут лишиться куска хлеба.

И как отрадно было им видеть, что и здесь, среди ужасающей бедности и темноты, происходят хорошие изменения прежде всего благодаря помощи советских людей. Вчерашние неграмотные крестьяне превращались в рабочих, квалифицированных специалистов, учились управлять сложной техникой. Константин Филиппович сам обучил нескольких будущих доменщиков.

Особенно запомнился ему один из них — Раджар Сингх. Рослый, с огромной бородой и волосами до плеч, босой и в чалме, он сразу произвел внушительное впечатление. Был он бездомным, вместе с семьей ютился в самодельном шалаше. Очень тяжело давалась ему рабочая наука — ведь он даже расписаться не умел, ставил вместо подписи отпечаток пальца. Пять лет спустя, во время второго приезда в Индию, Хабаров снова встретился с ним. Сингх уже работал старшим горновым. Когда он увидел Константина Филипповича, то узнал его сразу и немедленно зазвал к себе в гости. Оказывается, у него есть уже своя комната, на полу коврик, в углу стоит холодильник. Жена и дети долго кланялись смущенному русскому гостю, повторяли, что ему они обязаны своим благополучием. И у самого Хабарова невольно заблестели глаза…

Дала чугун первая домна Бхилаи. Потом одна за другой были пущены и отлажены еще две печи. Когда советские консультанты убедились, что оборудование действует безотказно и что местные доменщики справляются со своим делом, магнитогорцы вернулись на Родину. И не думал тогда Хабаров, что придется еще раз повторить эту поездку и что предстоит ему на индийской земле такой экзамен, какого не держал никогда в жизни.

В феврале 1965 года в его квартире раздался телефонный звонок. Константин Филиппович слушал, хмурился все сильнее.

— Что случилось? — встревожилась жена.

— Серьезное дело. В Индию опять придется лететь. Говорят, в Бхилаи авария — домну заморозили.

Анна Ивановна прекрасно понимала, что кроется за этими словами. Почти два десятка лет прожила она с мужем-доменщиком, разбиралась в его заботах, как в своих собственных. Верила в его талант и мастерство. Но тут по-настоящему испугалась. Речь ведь идет не о шуточном деле — об авторитете страны. Конечно, найдутся недоброжелатели, которые будут кричать, что советская техника плоха, что завод построен некачественно. И опровергнуть эти злобные выпады можно лишь одним путем: снова привести домну в действие. Только возможно ли такое? Говорят, в подобных случаях печь приходится взрывать…

Молча, сосредоточенно собирался Хабаров в неблизкий путь. Он тоже отлично знал, какую сложнейшую задачу предстоит ему решать. Заранее пытался представить причины аварии, перебирал в уме множество вариантов. Он был убежден, что беда могла случиться только из-за неправильной эксплуатации, по недосмотру. И раз печь в порядке — он обязан вернуть ей жизнь. Хотя, признаться, и не представлял еще, как это сделает.

На следующий же день Константин Филиппович вылетел в Москву, а оттуда — знакомой уже дорогой в Индию. Опять из зимы в вечное лето. Только на этот раз некогда было любоваться на природу: сразу поспешил на завод.

Мертвая домна представляла из себя страшное зрелище. Тысячи тонн расплавленного чугуна, шлака, кокса, руды, известняка застыли, превратились в крепчайший монолит. Более полутора тысяч кубометров сплошной скалы внутри печи! Инженеры из ФРГ, приглашенные дирекцией завода в качестве экспертов, вынесли безапелляционный приговор: выход может быть лишь один — разобрать домну, а затем монтировать ее заново. На это понадобится не менее года. Другого пути нет.

Причину аварии удалось установить быстро: конечно, виной всему грубое нарушение технологии, и сама печь тут ни при чем. Но в газетах уже появились измышления о несостоятельности русского проекта, и враги советско-индийской дружбы не скрывали своего ликования. Дело дошло до дебатов в парламенте. И «оживление» домны стало уже вопросом не техники, а большой политики.