Новаторы

Десятая машина была собрана днем 6 ноября. Машины покрасили в красный цвет — цвет знамени Советском власти. Утром 7 ноября они выехали во главе заводской колонны, двинувшейся на Красную площадь. На первой машине был лозунг: «Рабочий-хозяин строит автопромышленность, которой не было у капиталиста-хозяина»; вторая была украшена плакатом с лозунгом: «Обеспечим советским автомобилем детище революции — Красную Армию».

«На одну из машин посадили уборщицу — бабку Марью, — рассказывал Александр Петрович, — когда-то служившую прислугой у Рябушинского».

На Красной площади колонна амовцев была встречена аплодисментами.

На завод возвращались на своих новеньких машинах. Промчались через всю Москву буквально за полчаса. «Вот это техника, — думал Салов, — вот это машины!» Вечером в клубе состоялся торжественный вечер. В президиум выбрали лучших рабочих, представителей Моссовета, ВСНХ, Металлотреста, делегацию крестьян из подшефного села.

После торжественной части выступала заводская самодеятельность: пели, плясали, драмкружок показал спектакль. Допоздна царило веселье на заводе.

Тот день произвел на Салова неизгладимое впечатление: впервые он явственно ощутил силу коллектива, силу коллективного труда и счастья.

Дома он сказал жене Надежде Ивановне, которую незадолго до этого привез из Жайска, о намерении вступить в ряды коммунистов.

— Так ты же малограмотный, — удивилась она, — да с хозяйством у нас туговато. Надо бы денег поднакопить, свой угол заиметь, а то вот живем у чужих людей, каморку снимаем, а у нас дите скоро будет.

— Ничего, Надюша, трудом все можно добыть — это я сейчас здорово понял. А что малограмотный, так на курсы пойду. Выучусь.

В партию Александр Петрович вступил в 1925 году. Тогда же записался в школу малограмотных, посещал коллективные читки «Ленинской библиотеки», стал выписывать газеты. Все больше и больше увлекала общественная работа. Стал рабкором заводской газеты, организатором местного отделения общества «Безбожник», а вечерами занимался на литературных курсах при ВЦСПС. Научился смотреть на жизнь глубже, шире. Стал понимать, что дела цеха и завода — это и его дело: что он тоже в ответе за нее, что делалось в коллективе.

29 октября 1926 года на открытом партийном собрании завода утверждалась кандидатура нового директора Ивана — Алексеевича Лихачева. Слушая биографию Лихачева, Салов сравнивал ее со своей: директор был всего на два года старше Салова, так же, как и он, начал рано трудовой путь. Был слесарем на Путиловском заводе, служил на флоте, потом — контузия и увольнение в запас. Принимал участие в организации рабочих дружин.

«Наш, рабочий, — думал о новом директоре Салов, — такой вытянет завод, работу наладит». Вместе со всеми проголосовал за решение: «Постановление МК о назначении тов. Лихачева директором завода считать правильным. Оказывать коллективное содействие тов. Лихачеву в его работе».

Рессорный цех был одним из самых трудных на заводе. Командовал здесь Мохов, в прошлом владелец нескольких крупных заводов, выпускавших рессоры и пружины. Лишь острая нужда в специалистах заставила руководство завода пригласить Мохова на АМО мастером в рессорный цех. Мохов воспользовался отсутствием квалифицированных рабочих, собрал вокруг себя приятелей, которые в штыки встречали любое начинание в цехе, а сам потихоньку проводил свою линию: срывал работу, потакал прогульщикам и лодырям. Нередко в канун религиозного праздника отпускал рабочих на несколько дней-в деревню к родным. Плохо было с трудовой дисциплиной. Работали не более пяти-шести часов, а остальное время тратилось на пустую болтовню, хождение по цеху, курение. Нередко бывала пьянка.

Со всем этим надо было решительно бороться, и коммунисты (а их было всего четыре человека) решили дать бой моховской компании, подобрать своих ребят и обучить их рессорному делу. Специальность рессорщика — сложная, пять лет готовил Мохов раньше учеников. А Салов и его товарищи решили обучать новичков за год. Подобрали рабочих, поставили их к плитам. Моховские приятели отговаривали:

— Слушай, братишка, брось, все равно не выйдет.

Мохов же ругал рессорщиков: зачем допустили неучей к плитам?

Но уже первые результаты были обнадеживающие. За пять месяцев овладел специальностью рессорщика Захаров, а за ним еще несколько молодых рабочих стали рессорщиками.

Однако традиции компании Мохова сломать было нелегко. Моховцы открыто мешали работе, а потихоньку даже вели антисоветскую пропаганду. Как-то произошел такой случай.

На Курский вокзал прибыл большой состав вагонов с хлебом. Потребовалась срочная выгрузка. Завод должен был послать 150 человек. Из рессорного цеха выделили 10 желающих.

Первыми записались Салов и мастер Бахов.

— Давай, Сергей, пойдем к рессорщикам Мохова и им предложим, — сказал Салов.

Бахов согласился. Когда они подошли к плите Куликова, там уже собралось несколько человек, и Салов услышал:

— Ребята, в деревнях наших отцов грабят, а здесь наш же хлеб заставляют выгружать! — Это говорил Агейкин, друг-приятель Мохова.

Салов сразу же вступил в разговор.