Новации в читальном зале

Субъект – это носитель деятельности, «деятель». Субъектом педагогической диагностики в части анкетирования является учитель. Важнейшей для субъекта характеристикой является его способность к корректировке поведения, самоизменению. В процессе любой деятельности (в том числе и диагностической) учитель, обеспечивая свою субъектность, «вступает во взаимодействие с другими людьми (коллегами, детьми, их родителями), сам изменяется в процессе этого взаимодействия, тем самым, делая партнеров по взаимодействию субъектами своих изменений и обеспечивая им условия для самосовершенствования; таков замкнутый круг»; об этом нам «говорят» основы педагогики.

Даже поэтому результаты педагогической диагностики никогда не будут вполне объективными и беспристрастными. Причем этот факт нельзя однозначно расценивать как недостаток, ведь заинтересованность (пристрастность) в диагностируемом учащемся, воспитаннике, в его развитии, не только не мешает, но и помогает педагогу проникать в суть происходящих перемен в ребенке и в образовательном процессе.

Так, психолог А. Маслоу (о нем речь шла выше) называл два преимущества «любящего знания» (Маслоу А. Г. Дальние пределы человеческой психики. – СПб., 1997. – С. 29—31):

✓ человек, знающий, что он любим, раскрывается, распахивается навстречу другому, он сбрасывает с себя все защитные маски, он позволяет себе обнажиться, не обязательно только физически, но также психологически и духовно, разрешает себе стать понятным;

✓ когда мы любим, или очарованы, или заинтересованы кем-то, мы меньше обычного склонны к властвованию, к управлению, к изменению, к улучшению объекта своей любви и манипулированию им. То же ощущают влюбленные. Они очарованы друг другом настолько, что готовы часами рассматривать, слушать, познавать друг друга. С нелюбимым человеком сие вряд ли возможно – обоих быстро одолеет скука. Нечто похожее скажет и любая мать, знающая о своем малыше гораздо больше, чем кто-либо, не интересующийся этим конкретным ребенком.

К слову, диагностировать можно не только учащихся, но и получить сведения о позиционировании собственно диагноста: отказ от участия в анкетировании – верный признак отсутствия доверия, сотрудничества между участниками педагогического процесса. Снижается достоверность и ценность полученной информации, поэтому сомнительно сочетание принципа добровольности с принципом обязательности.

Когда в одной из гимназий Санкт-Петербурга организовали профильные десятые классы, девятиклассников в них стали принимать с учетом результатов тестирования их профессиональных склонностей и способностей. Некоторые из родителей отказались от тестирования своих детей, и требовали зачислить их в класс соответствующего профиля только лишь на основании заявления. Администрация школы так и поступила. Однако вскоре у многих детей, не прошедших тестирование, обнаружились затруднения в освоении программ повышенного уровня по соответствующему циклу предметов. Тем же ученикам, по которым педагоги располагали данными углубленной диагностики, помощь оказывалась более эффективно.

Обнаружив это, к классным руководителям и в психологическую службу школы стали обращаться с просьбой провести тестирование родители даже тех детей, которые не испытывали особых затруднений.

Рассмотрим ситуацию, описанную Юрием Тыняновым (хотя уже по фамилии автора наиболее проницательные читатели сразу раскроют – о ком идет речь) про мальчика в возрасте 10 лет. «Угрюмо и равнодушно поглядывая на родителей, мешковатый и рассеянный Александр путался и сбивался с такта. Мать покусывала платочек, и лицо у нее шло пятнами. Она смотрела на своих детей, оскорбленная, сбитая с толку. Она казалась самой себе красавицей. А этот мальчик с обезьяньими глазками, с угловатыми движениями, почти урод – был ее сын, худенькая длинноносая девочка с сутулой спиной – была ее дочь. И чувствуя непонятное отвращение, гнев, горькую жалость к себе, она поднялась, крепко схватила за ухо сына, за шиворот дочь и швырнула их за дверь, как швыряют котят…

Перед сном в постели Александр вдруг все понял. Он был урод, дурен собою. Он вспомнил, как шел под музыку с сестрой, и заплакал от унижения. Никто в этот час не подошел к его постели». Отрывок приведен из книги Ю. Тынянова, а мальчик, которого не понимала его мать – Александр Сергеевич Пушкин.

Если, случается, необъективна родная мать, то – что можно сказать об объективности учителя? Вот другой пример: двум группам учителей начальной школы было предложено оценить одно и то же сочинение. К сочинению прилагались фотография и характеристика маленького автора. Первой группе учителей – симпатичная фотография и замечательная характеристика; как следствие – подавляющими отметками были 4 и 5. Второй группе – фотография лохматого, чумазого с отталкивающей внешностью «нахаленка», с соответствующей характеристикой – большинство из поставленных оценок были ниже отметки 4.