Новейшая архитектура в условиях цифровой эпохи

В области экспериментальной цифровой архитектуры эта тенденция проявляется в таких формах, как постдигитальное направление архитектурной визуализации (рассмотрено в разделе 2.2), проекты в области реставрации памятников архитектуры и археологии, сочетающие цифровые технологии моделирования и традиционные, доцифровые методы строительства [39–42], акустическое решение концертных залов, основанное на параметрическом моделировании [43; 44] (рассмотрены в разделе 1.3). Примером из последней группы – «новым романтизмом архитектурного бюро Herzog & de Meuron», воплощенном в проекте Гамбургской филармонии (2017, Германия) – проиллюстрирована программная статья о метамодернизме культуролога Т. Вермюлена и философа Р. Ван дер Аккера [38]. Французский философ Ж. Липовецки предполагает [45], что поворот к традиционализму и неомодернизму, связанный с «новой серьезностью», на которую указывают Т. Вермюлен и Р. Ван дер Аккер [46], и возросшей ролью идентичности, на которую указывают Э. Гидденс [14], М. Кастельс [8] и Э. Поттер [15], является не подлинным возвращением традиции и идеалов модернизма, а болезненной реакцией на их утрату в эпоху «гипермодерности».

Начало внедрения информационных технологий в архитектуру относится к рубежу 1980–1990-х годов, следовательно, история цифрового проектирования насчитывает лишь три десятилетия. Поэтому до настоящего времени влияние компьютеризации на формообразование остается не в полной мере осмысленным как самими архитекторами, так и теоретиками, историками архитектуры, искусствоведами. Принципиальной новизной темы обусловлены проблемные стороны исследования цифровых технологий в архитектуре: недостаточная проработанность существующих методологических подходов как к самому дигитальному проектированию, так и к его изучению, ограниченное количество научных публикаций, посвященных становлению и развитию компьютерного формообразования, и недоступность части экспериментальных проектов, которые разрабатывались на заре цифровой эпохи, для воспроизведения на современных компьютерах и в современных операционных системах.

Сложностям в изучении раннего этапа зарождения компьютерного формообразования посвящен сборник трудов «Археология дигитального» [47], опубликованный в 2013 г. под редакцией Г. Линна, одного из первых архитекторов, освоивших область экспериментального цифрового дизайна. Исследовательские работы М. Карпо [11; 48] и Л. Спайбрука [49] также относятся к ценным источникам сведений о «цифровом взрыве» в архитектуре, так как перечисленные авторы являлись его непосредственными участниками – одновременно теоретиками и практиками дигитального проектирования конца 1980-х – 1990-х годов. С середины 2000-х – начала 2010-х годов Г. Линн, М. Карпо и Л. Спайбрук публикуют труды, в которых осмыслен период концептуализации цифровой архитектуры, собраны свидетельства участников этого процесса и выдающиеся проекты, наиболее ярко отражающие особенности дигитальной архитектуры на раннем этапе. Тем не менее, непосредственная вовлеченность авторов в цифровое формообразование обусловила определенную степень предвзятости публикаций. Исследователи проявляют романтизированный взгляд на компьютеризацию архитектуры даже в случае рассмотрения ее проблемных аспектов: технологического разрыва между возможностями цифрового моделирования объектов и строительными материалами и технологиями, необходимыми для их воплощения, утратой архитектором контроля над процессом формообразования и т. д. Наиболее выразительно эта ангажированность проступает в работе «Второй цифровой поворот» («The Second Digital Turn») [11] М. Карпо: автор расценивает неспособность архитектора полностью контролировать алгоритмическое формообразование как положительную тенденцию и рекомендует делегировать разработку облика зданий компьютерным программам. На оптимистичный настрой публикации не повлиял и отмеченный М. Карпо провал внедрения в архитектурное формообразование принципов партисипативности[2](совместного, коллективного творчества), обусловленных развитием интернета.