Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 1

Возобновившаяся тогда сеймовая сессия работала в особенно тревожной атмосфере: реакционные противники новой конституции волновали страну; надвигалась внутренняя междоусобица и война с Россией. Тем не менее неутомимый Бутримович решился вновь напомнить сейму о необходимости распространить опеку правительства на «несчастную народность, которая сама не может себя выручить и даже не знает, в чем коренится улучшение ее участи». Это было в заседании 30 октября 1791 года, спустя месяц после провозглашения акта эмансипации евреев во Франции, и влияние этого события чувствовалось в требовании Бутримовича, чтобы комиссия пересмотрела выработанный раньше проект и внесла его в палату с изменениями, «которые вызываются нынешними обстоятельствами». Езерский осмелился в том же заседании повторить свою мысль, что евреев следует считать уже теперь «полезными обывателями», а не только подлежащими превращению в полезных. Сейм принял предложение, но, когда комиссия вновь приступила к переработке законопроекта, оказалось, что самый состав ее значительно изменился: в силу майской конституции, давшей право представительства в сейме мещанству, в комиссию вошли и депу­таты от этого третьего сословия, которое в Польше было сплошь проникнуто буржуазной юдофобией. В заседаниях комиссии, происходивших в первые месяцы 1792 г. под председательством Коллонтая, городские депутаты отчаянно сопротивлялись всякой попытке улучшения положения евреев и произносили настоящие «инквизиторские речи» (по выражению Пиатоли в письме к королю). Они поддерживали предложения варшавского и краковского купечества, которое требовало сохранения за магистратами права «de non tolerandis judaeis» в целом ряде городов (например, в Варшаве и Кракове) и полного подчинения их магистратам в других королевских городах. Было ясно, что при таких условиях либеральное решение еврейского вопроса в духе проекта комиссии короля невозможно. Пришлось опять отсрочить решение, что было сделано под следующим благовидным предлогом, выставленным в резолюции комиссии: «Для улучшения участи еврейского населения необходимо упорядочить его жизнь, но это невозможно, пока оно не будет освобождено от своих кагальных долгов[59], что может наступить лишь после того, как Скарбовая комиссия займется их ликвидацией». Эта резолюция была охотно принята общим собранием сейма: ноша свалилась с плеч, не надо думать о «жидовском равноправии», а достаточно поручить правительству и местным судам определение размера кагальных долгов, накопившихся в сотнях общин за сотни лет, так что хватит работы на несколько поколений. Так, под предлогом ликвидации долгов еврейских общин, был «ликвидирован», то есть аннулирован, долг государства по отношению к миллиону подданных... Впрочем, сейм и без того не мог уже заняться обсуждением еврейской реформы: в конце мая 1792 г. он прервал свои заседания, так как в страну вступили российские войска и нужно было готовиться к оборонительной войне.

§ 42. Второй и третий разделы; Берек Иоселевич