Новейшая история еврейского народа. Том 3

Пытливая немецкая мысль, стремящаяся возводить все в систе­му, снова попыталась подставить фундамент теории под модный идол антисемитизма. Автор «Философии бессознательного» Эду­ард Гартман издал в 1885 г. трактат «Еврейство в настоящем и бу­дущем», который по своему научному тону стоит выше страстного памфлета маниака Дюринга, но все же не поднимается над уровнем социальных заблуждений своей эпохи. Философ, призванный распоз­нать духовную болезнь своей среды, был сам заражен ею. Гартман считает «племенную солидарность» всемирного еврейства явлением естественным, но признает ее вредною для народов, среди которых евреи живут; поэтому он не стесняется предлагать евреям отрешить­ся от своей «национальной ограниченности» и связанных с ней рели­гиозных представлений, как они отказываются от устарелых обыча­ев. Чтобы оправдать это требование подавления «естественного чув­ства» в коллективном индивиде, Гартман указывает, что иудаизм дает своим адептам «обетование власти над миром» (Weltherrschaft), де­лающее их неудобными для других народов. Он еще делает условное различие между национальным чувством и «племенным» (Stammesgefuhl) и требует, чтобы евреи пожертвовали своим племен­ным чувством ради немецкого национально-государственного. «На­циональное государство, — говорит он, — дарующее полную равно­правность этнологически и религиозно чуждой ему составной части, может так поступать лишь в предположении, что эта благодарная группа принесет ему все свое сердце». Для этого недостаточно ни «чув­ства родины», привязывающего человека к почве и ландшафту, ни отвлеченного патриотизма, желающего своему отечеству больше­го процветания, чем другим странам, и готового в случае войны жертвовать добром и кровью для обороны его; нет, безусловно нужно национальное чувство, с любовью и энтузиазмом лелеющее культурные идеалы своей нации как величайшие духовные блага. Ев­рейство, однако, еще не отдало окружающим нациям всего своего сердца, ибо сохранившееся в нем чувство племенной солидарности конкурирует с национальным (государственным) чувством. Еврей­ство представляет собою интернациональное масонство (следует обычная ссылка на Alliance Israelite). Если защитники еврейства хо­тят быть полезными своим соплеменникам, то они должны пропове­довать полное растворение их среди «народов-хозяев» (Wirtsvölker). Таким образом, и в выводах Гартмана звучит тот же возглас древне­го варвара: «Горе побежденным!» Национальный эгоизм держав­ного народа вправе требовать подавления естественного «племенно­го чувства», т. е. народной индивидуальности, в численно меньшей группе. Философ также не преминул, подобно Трейчке, напомнить евреям, что им дали гражданское равноправие под условием отказа их от своей национальности и, следовательно, сделка может быть признана недействительною при нарушении условия.

В какой мере разделялись воззрения Гартмана другими герман­скими мыслителями той эпохи, видно из произведенной тогда лите­ратурной анкеты. Еврейский публицист из Австрии Изидор Зингер издал в 1884 г. книжку «Должны ли евреи сделаться христианами?» и разослал ее выдающимся людям разных стран с просьбою высказать свое мнение об антисемитизме. Большая часть полученных ответов, опубликованных в особой книге, осуждала антисемитизм. Натура­листы Молешот, Бюхнер, Карл Фохт и Дюбуа-Реймон видели в ан­тисемитском движении результат обостренной борьбы за существо­вание, экономической конкуренции и грубого эгоизма. Фохт повто­рил мысль, ранее высказанную им в печати: «Центр тяжести еврей­ского вопроса лежит не в религии, а в инстинктивной ненависти не­способных людей к способным, бездеятельных к бодрым и деятель­ным». Но многие отзывы близки к воззрениям Гартмана. Это выра­жено ясно в ответе популярного историка Иоанна Шерра. Отвергая в качестве свободного мыслителя религиозную основу еврейского вопроса, Шерр тем больше выдвигает национальную: «Если евреи хотят быть и оставаться отдельной нацией, то это их право, но тогда другие нации вправе им сказать: приищите себе национальную тер­риторию, в Палестине или где угодно. Быть одновременно нацио­нальным евреем и национальным немцем по совести и убеждению невозможно». То же утверждали Г. Фон-Аминтор и другие: «Пока еврейство будет составлять нацию в нации, антисемитизм не будет обезоружен». Все эти люди как будто не замечали, что большинство германских евреев давно уже исполнили обязательство, данное при эмансипации, и ревностно ассимилировались, и тем не менее именно в разгар онемечения их грубо оттолкнули. Натуралисты оказались проницательнее социологов: антисемитизм был больше продуктом низменных инстинктов, чем идей и высоких эмоций. То был поход национального эгоизма сильных против национального индивидуа­лизма слабых, поход силы против права.