Новейшая история ислама в России

На региональном уровне авторитарное руководство и рукоприкладство стало одной из причин раскола мусульманского сообщества Челябинской области. Имам одного из приходов города Троицк Наиль Усманов с некоторого времени стал вести себя крайне экстравагантно, узурпировав всю полноту власти в общине и физически воздействуя на недовольных. После жалоб прихожан Усманов был отстранен от занимаемой должности муфтием Челябинской области Габдуллой Шакаевым, что, впрочем, не остановило его деятельности. В начавшемся конфликте Усманова поддержали лидеры новообразованного Челябинского казыята ДУМАЧР, в знак благодарности которым он сменил юрисдикцию, спровоцировав тем самым раскол троицкой общины. В конце 2005 года аналогичная история случилась в Томске, где местный казый ДУМАЧР Низамутдин Жумаев был обвинен в узурпации власти, малограмотности, слабом владении русским языком и полном незнании татарского. «Нам нужны имамы с широким кругозором, идущие в ногу с прогрессом, – говорится в обращении. – До 1917 года наш город входил в десятку центров мусульманской культуры России. Томск – город науки, современных технологий, не зря его называют Сибирскими Афинами». При Жумаеве, по мнению авторов обращения, «мечеть перестала выполнять функции духовного и просветительского учреждения», а «ислам потерял привлекательность в этом регионе, перестал быть центром притяжения», говорилось в обращении оппонентов Жумаева.

6. Обвинения в финансовых злоупотреблениях

На Северном Кавказе к 1991 году не существовало даже видимости единства мусульманского сообщества и финансовый аспект не мог существенно усугубить и без того тяжелый раскол. Однако и там экономический фактор присутствовал во время кампании по свержению главы ДУМ Северного Кавказа муфтия Махмуда Геккиева («увеличил себе зарплату в три раза, купил себе четыре квартиры и три машины»), обвиняли в воровстве также первого председателя ДУМ Дагестана муфтия Багаутдина Исаева. В августе 1991 года правительство Саудовской Аравии перечислило ДУМЕС первый благотворительный взнос в размере полутора миллионов долларов. В том же году от Объединенных Арабских Эмиратов было получено 50 тысяч долларов, в 1992 году 140 тысяч долларов передала в дар ДУМЕС кувейтская делегация, присутствовавшая на открытии мечети «Таубэ» в Набережных Челнах. На этом, по словам Таджуддина, его финансовые дела с арабскими «благотворителями», активно пытавшимися вмешиваться во внутреннюю политику ДУМЕС, завершились. Впоследствии верховный муфтий утверждал, что «разъединить мусульман России из-за рубежа смогли, но как? При помощи денег». Противники Таджуддина, в свою очередь, объясняли его разрыв с зарубежными спонсорами нецелевым использованием средств и «еретическими заявлениями». В ходе антитаджуддиновской кампании оппоненты ЦДУМ особенно часто упрекали верховного муфтия в расхищении саудовских полутора миллионов долларов, однако Таджуддин утверждал, что получил из этих денег только 410 тысяч долларов, которые были израсходованы на строительство мечетей в Бугульме, Октябрьске и Альметьевске. И это было правдой. После разрыва Таджуддина с арабскими фондами главным камнем преткновением между ДУМЕС-ЦДУМ и его противниками стало распределение государственной помощи, равно как и дотаций региональных властей.

В различное время обвинения в воровстве и злоупотреблении служебным положением звучали в адрес лидера ВКЦДУМР Габдуллы Галиуллина, председателя Совета муфтиев России муфтия Равиля Гайнутдина, муфтия Татарстана Гусмана Исхакова, «имама Поволжья» Мукаддаса Бибарсова и главы ДУМАЧР верховного муфтия Нафигуллы Аширова. С деятельностью последнего была связана одна из наиболее громких афер в области освоения арабской помощи.