Новейшая история стран Латинской Америки

Усиление роли государства в экономике. Экономический кризис 1 1929–1933 гг. выявил уязвимость и все более очевидное несоответствие новым условиям сложившихся в странах региона социально-экономических структур, чрезмерную зависимость их экономики от внешнего рынка. Среди господствующих классов росло понимание необходимости перемен в экономической политике в сторону большей мобилизации внутренних возможностей при помощи активного вмешательства государства в экономику, чтобы таким образом ослабить негативные последствия кризиса и депрессии.

Вмешательство государства в экономику в латиноамериканских странах в 30-е годы выразилось прежде всего во введении протекционистских таможенных тарифов, призванных обеспечить доходы казны и правящих классов и означавших отход от концепции свободы международной торговли. Протекционистские мероприятия, затруднив доступ зарубежных товаров на внутренний рынок, создали более благоприятные условия для развития местной промышленности. Получили распространение и другие меры стимулирования государством экономического прогресса: предоставление кредитов, субсидий, финансовых и налоговых льгот. Развивался государственный сектор (государственные банки, государственные компании в базовых отраслях экономики).

Данные мероприятия совпали по времени с аналогичными мерами в развитых капиталистических государствах и осуществлялись не без их влияния. Аргентинское правительство Хусто даже заимствовало термин «новый курс», пытаясь сравнить свою политику с политикой «нового курса» Ф. Рузвельта в США. Но характер этих мер в Латинской Америке имел существенные отличия. Здесь речь шла о государственном вмешательстве в экономику с целью ускорить развитие местного капитализма, когда он в целом еще не достиг высокой степени зрелости и не имел достаточного простора для развития ввиду относительной слабости промышленной буржуазии и засилья агроэкспортной олигархии и иностранного капитала. Рост госкапиталистических тенденций мог стать средством противодействия этому засилью. Но реализация таких мер зависела от конкретной ситуации.

Активизация экономической роли государства в Латинской Америке была связана с усилившимся влиянием местной буржуазии и ростом буржуазно-националистических тенденций. Поэтому она была характерна главным образом для наиболее капиталистически развитых стран региона (Аргентина, Мексика, Бразилия, Чили, Уругвай), хотя затронула и некоторые другие государства (Колумбия, Боливия, Куба). Государственное регулирование экономики в Латинской Америке имело разные варианты и масштабы. В Аргентине, например, оно проводилось при правительстве А. Хусто (1932–1938) прежде всего ради поддержания доходов агроэкспортной олигархии. Поступления от протекционистских тарифов и возросших внутренних налогов использовались здесь для субсидирования крупных землевладельцев, для закупки государством по завышенным ценам их продукции с помощью «регулирующих хунт», координировавших сельскохозяйственное производство и сбыт. По договору 1933 г. с Великобританией правительство обеспечило стабильный рынок для аргентинской говядины, предоставив взамен ряд новых льгот и привилегий британским монополиям. Основная тяжесть государственных расходов перекладывалась на народные массы. Это был консервативный вариант государственного вмешательства в экономику. Но и в таком случае местный промышленный капитал получал стимулы вследствие протекционистских тарифов и сокращения притока иностранных товаров, восстановления доходов от экспорта, а также в результате жесткой социальной политики и наличия рынка многочисленной и дешевой рабочей силы.

В других странах (Бразилия, Мексика, Чили, Колумбия) новые тенденции более непосредственно выразили возросшую активность местных национально-буржуазных кругов. Государственно-капиталистические мероприятия в большей мере были направлены здесь на поощрение местного капитала и промышленного развития. Они привели к созданию значительного государственного сектора в базовых отраслях, задевая порой интересы землевладельческой элиты и иностранного капитала. Эта политика сочеталась с уступками трудящимся.

В некоторых случаях вмешательство государства в экономику отразило активность более широких национально-патриотических и демократических сил и сопровождалось серьезными мерами антиолигархического и антиимпериалистического характера, в том числе национализацией отдельных отраслей. Так было в Мексике при Карденасе (1934–1940), в Чили в годы Народного фронта (1938–1941), на Кубе во время революции 1933–1934 гг., в Боливии в 1936–1940 гг.