Новейший философский словарь. Постмодернизм.

Осмысливая соотношение фигур “Д. и “ризомы” в границах которого “поперечные коммуникации между дифференцированными линиями запутывают генеалогические деревья”, Делёз и Гваттари фиксируют их существенную несоизмеримость. Если, по их мысли, “де- рево-корень и ризома-канал... противостоят друг другу как две модели”, то на самом деле это не так: “Д.” действительно, “функционирует как модель и как трансцендентная калька” т ризома же “развивается как имманентный процесс, который оспаривает модель и намечает карту, даже если он устанавливает свою иерархию или образует деспотический канал” По оценке Делёза и Гваттари, “существуют самые различные устройства карты-кальки, ризо- мы-корни, с различными коэффициентами детерриториализации. В ризоме есть структуры дерева или корней, и, наоборот, ветка дерева или деление корня могут появиться в ризоме. [...] в глубине дерева, в дупле корня или в пазухе ветки может сформироваться новая ризома. Или, скорее, микроскопический элемент дерева-корня, корешок, который инициирует производства ризомы” Но, так или иначе, в целом, согласно Делёзу и Гваттари, “мы устали от дерева” и в силу этого “не должны больше думать о деревьях”, ориентируясь на качественно иные версии осмысления текстуальной и бытийной процессуальности.

А. А. Грицанов

ДЕРРИДА (Derrida) Жак (1930 — 2004)

— французский философ, литературовед и культуролог, интеллектуальный лидер “Парижской школы” (1980 — 1990-е). Начинал как профессиональный переводчик текстов Э. Гуссерля. Преподавал в Сорбонне (1960 — 1964), Высшей Нормальной школе, Высшей школе социальных исследований (Париж), организатор “Группы исследований в области философского образования” один из инициаторов создания Международного философского колледжа (1983).

Основные сочинения: “Нечто, относящееся к грамматологии” (1967), “Голос и явление” (1967), “Письменность и различие” (1967), “Поля философии” (1972), “Рассеивание” (1972), “Позиции” (1972), “Похоронный звон” (1974), “Шпоры. Стили Ницше” (1978), “Почтовая открытка. От Сократа к Фрейду и далее” (1980), “Психея: изобретения другого” (1987), “И подписано: Понж” (1988), “Призраки Маркса” (1993), “Хора” (1993), “Сила закона” (1994), “Монолингвизм другого” (1996), “Прощайте Эммануил Левинас” (1997), “Местопребывание. Морис Бланшо” (1998) и др. (всего около 40 книг).

В оригинальной философской концепции, известной как деконструкция (см.), Д. интерпретирует мотивы философских размышлений Г Гегеля, Ф. Ницше, Э. Гуссерля, 3. Фрейда, М. Хайдеггера и др. Объектом ревизии для Д. становится вся классическая западноевропейская философская традиция. В принципе Д. не отрицал одну из составляющих идеи “конца истории” гласившую, что философия суть внешне толерантная, жесткая имперская “идеология” западного этноса (в данном контексте критерием “идеологиз- ма” выступает амбиция частного дискурса на статус абсолютного, универсального). По мысли Д. недостаток такого интеллектуального хода состоит в том, что пороки философии осмысливаются на ее собственном языке. Идет поиск еще более универсальной философии, что означает программу создания расширенного и — что более важно — исторически перспективногорационализма. Д. отвергает данный проект: “Мы просто верим в абсолютное знание как в завершение, если не как в конец истории. [...] Для того, что “берет начало” в этом случае “по ту сторону” абсолютного знания, требуются неслыханныемысли, которые стараются встретиться друг с другом через воспоминание о старых знаках”

Д. полагает, что подвергнуть сомнению абсолютность разума традиционными интеллектуальными средствами неосуществимо: “...бросить вызов против него можно, лишь воззвав к нему, протестовать против него можно лишь в нем самом, он оставляет нам на своем собственном поле лишь возможность прибегнуть к стратегеме или стратегии. [...] Будучи способной действовать лишь внутриразума, революция против разума как только изрекает себя, сразу же приобретает ограниченную протяженность того, что на языке министерства внутреннихдел как раз и называют волнениями” Выход из этого состояния Д. усматривает в следующем (это, в известном смысле, можно полагать главной целью его творчества): говорить так, чтобы ничего не сказать (в любом другом случае мы либо оправдываем разум, либо разумнокритикуем его, что равно бессмысленно). Стратегема или стратегия деконструкции предполагает “молчаливый” умысел “говорящего субъекта” задумавшего заговор против Логоса.