Новелла X7

Ночью Еве приснился страшный сон. В нем она видела Нового Хозяина всего в крови. Он звал ее и просил помочь. Ева сжимала в ладони свое лекарство в жестяной коробочке, которое ей подарил Мастер, но почему-то она была пуста.

— Хозяин… — Со слезами Ева подошла к Хозяину и обняла, испачкав белое платье. — Где мне вас найти?

Ева проснулась и посмотрела в задернутое окно.

У нее было странное предчувствие. Словно ей предстоит что-то сделать. Она чувствовала, что Новый Хозяин в большой беде, и если она ему не поможет, то произойдет что-то плохое. Она была уверена, что Мастер уходил именно к нему.

Ева привязала постель к кровати и выбралась через окно на карниз. Спрыгнула на землю и в страхе осмотрелась на улице. Ветер зашумел листвой, и ей показалось, что тени оживают в ясный день. Она зашла в дом через заднюю дверь. Мастера нигде не было видно. Сердце так гулко билось в ее груди, что в ушах раздавался этот стук. Она направилась к лестнице в подвал, как услышала крик. Он донесся до нее через дверь в подвал, через которую не доносится обычно ни звука.

Ева боялась пошевелиться, сжимая в ладони свой платок. Она пересилила себя и открыла дверь в подвал. Спустилась со ступеней и от ужаса не смогла ступить дальше. Крик, который она услышала, не принадлежал человеку. Это был громкий вопль страдания и бесконечной боли. Словно само чувство загнанности и бессилия обрело голос.

Ева без сил опустилась на пол, разжав пальцы. По ее лицу катились слезы. Она собралась с решимостью и позвала Хозяина, но ее голос утонул в страшном крике.

Железная дверь открылась, и Ева увидела Мастера в одежде врача. Его перчатки были все в крови. Он подошел к Еве и взял ее на руки.

Ева смотрела на свою одежду, испачканную в крови.

— М-мастер, что происходит? Кто так кричит?

— Ева, я тебе не разрешал покидать комнату. Зря ты ослушалась меня.

— Где Новый Хозяин…?

— Ева, больше никогда не делай то, чего я не разрешаю. Иначе я могу разозлиться и опять запереть тебя в подвале.

— Простите, Мастер…

Мастер принес Еву в комнату и посмотрел на маленькую девочку, понуро глядящую вниз. Ее одежда и кожа были испачканы в чужой крови, она вытирала слезы и испуганно вздрагивала.

Отмыв Еву и уложив в постель, Мастер запер окно на ставни и повесил замок. Перед уходом дал ей снотворное и сказал, что придет завтра вечером. Ева обессилено лежала в постели, пока не заснула.

Уже несколько часов никто не ударяет по моим нервам разрядом. Я слышал какие-то приготовления в операционной, и чувствовал, что это будет последняя операция в моей жизни. Он хочет разрезать мой мозг на тысячи тонких пластинок, чтобы рассмотреть все как можно точнее.

Нельзя сдаваться. Я все еще жив. Но кто есть я? Что от меня осталось?

Неважно. Я обязан выбраться, пока еще жив. Чего бы мне это ни стоило.

Тадеуш развязал ремни, все пропитанные в моей крови, чтобы перевернуть меня. Я жадно вдыхал воздух, мои клыки не переставая ныли и просили утолить голод. Когда Тадеуш склонился надо мной, я поднялся и впился зубами в его горло. Он был готов к такому, поэтому держал в свободной руке шприц, чтобы вколоть мне. Я сломал ему шею раньше, чем он смог влить в меня инъекцию.

Напрасно он продолжал меня недооценивать. Теперь уже точно не выживет.

От вкуса крови Тадеуша стало отвратно. Я позволил его телу упасть на пол и истекать кровью. Смог сесть, снял повязку с глаз, прислонив голову к плечу, и посмотрел на свое тело.

Зажав в зубах ключ, я повернул его и прислонился головой к двери.

— Мастер? — Донесся голос по ту сторону. Ева подошла к двери, не торопясь открывать. — Хозяин…?

Я не отвечал. Ева села на пол и заплакала.

— Как я рада, что Вы живы. Что Вы пришли за мной снова. Спасибо, Хозяин, что не забыли про меня.

Ева слышала за дверью по моему тяжелому дыханию, что я все еще был там. Она приоткрыла дверь и неловко опустила глаза на меня. Ее лицо исказилось от боли.

Все, что она могла увидеть, это меня, выглядящего как труп, сидящим в кресле и накинутом старом тряпье. Она еще не понимает, что перед ней сидит человек без конечностей. Но даже так она не сдерживается и плачет.

Когда Ева поняла, что я не могу ничего делать руками, то сказала, что будет делать все за меня. Она не выглядела потерянной или так, словно ей было неприятно находиться вместе со мной. Первое время я не позволял ей прикасаться к себе и не снимал с себя это старое разорванное тряпье, которое скрывало под собой остатки моего тела.

Но потом мои раны начали болеть от воспалений, и я просто закричал, однажды не выдержав столько терпеть.

— Господин, все эти дни вы помогали сами себе, — сказала Ева, когда увидела, что я скрывал. — Вы очень храбры и сильны. Но если позволите, я тоже хочу Вам помочь.

Она перевязала мне все раны и принесла лекарства. Она не отходила от меня ни на минуту. Переодевала, помогала принять ванну, спала рядом со мной. Сначала я не хотел ничьей помощи, решив полагаться только на себя, но не смог ей отказать. Я не произнес ни слова с того момента, как проснулся в этом теле.