Новенькая в школе Сент-Клэр

– А что, эта четверть очень даже ничего, – сказала Пат сестре, когда они вытирались после купания в бассейне. – Я так люблю, когда можно всё время быть на улице – играть в теннис, плавать, кататься верхом, что-то сажать в саду. Сегодня даже уроки были на улице из-за жары!

Изабель с улыбкой кивнула, потом добавила:

– Бедная Клодин! В отличие от нас она терпеть не может занятия на свежем воздухе. Она была такая смешная на математике!

Клодин и правда вела себя довольно странно. Когда мисс Эллис предложила провести урок в саду под деревьями, она почему-то пришла в ужас. Похоже, ни в одной из школ, где она раньше училась, такого никогда не бывало.

– Урок на улице! – воскликнула маленькая француженка. – Но зачем? Чем плохо в классе? Мне не нравится на улице! Солнце такое жаркое, я обгорю!

– Тебе не помешает немного поджариться, – ухмыльнулась Бобби, коричневая, как желудь. – Посмотри, какие мы все загорелые. А ты – белоснежная, словно лилия.

Клодин с удовлетворением посмотрела на свои лилейные ручки.

– В этом я вас, развесёлых английских девочек, тоже не понимаю, – сказала она. – В загаре нет ничего красивого, веснушки – это уродство, а вы весь день только и делаете, что стараетесь загореть посильнее. А мне нравится моя бледность. Это естественно, это красиво. И как только мисс Эллис в голову такое пришло – провести урок на улице! Обязательно возьму с собой зонтик, мне веснушки не нужны!

Но мисс Эллис не понравился зонтик на уроке математики.

– Не пойму, Клодин, то ли ты вздумала всех рассмешить, то ли всерьёз считаешь, что тебе нужен зонтик от солнца, когда ты сидишь в тени под деревом, – неодобрительно сказала она. – В любом случае немедленно отнеси зонтик на место. Ума не приложу, где ты его взяла.

Девочки использовали этот зонтик в театральных постановках. Он был гигантских размеров, и Клодин просто терялась под ним.

Француженка жалобно уставилась на учительницу.

– Пожалуйста, chère[5] мисс Эллис, я не в шутку! Я просто не хочу, чтобы у меня на носу вылезли веснушки! – умоляюще воскликнула она. – Веснушки француженкам не идут, веснушки – для англичан, мисс Эллис, и я не хочу их выращивать!

– Ах вот оно что! – проговорила мисс Эллис. – Но, должна тебе сказать, веснушки бывают и у французов, и у англичан. И твоё бледное личико только выиграет от пары-тройки веснушек, Клодин. Так что, будь добра, унеси зонтик и больше никогда не приноси его.

– Ой, мисс Эллис, пожалуйста, позвольте мне сесть под зонтик вместе с Клодин! – сказала вдруг Энджела.

Её лицо успело покрыться нежнейшим розоватым загаром, но на нём не было ни одной веснушки – девочка старалась как можно реже бывать на солнце, поскольку боялась разрушить свою кукольную красоту.

Красавица бросила презрительный взгляд на Бобби – у той всё лицо до самого кончика курносого носа было сплошь покрыто мелкими коричневыми конопушками.

– Я не вынесу, если стану такой же веснушчатой, как бедолага Бобби, – кротко сказала Энджела своим самым невинным голоском. – Солнце такое жаркое, мисс Эллис! Только посмотрите, что оно сделало с Бобби!

– Глупости, – отрезала Бобби, которая терпеть не могла такого рода кошачьи игры. – Моё лицо покрыто веснушками и летом, и зимой, и солнце здесь ни при чём! Я такой уродилась.

Класс захихикал, и довольная произведённым эффектом Бобби собралась уже продолжить речь, но мисс Эллис, которая отлично знала все эти хитрости, перебила девочку:

– Достаточно, Бобби. Не будем тратить драгоценное время, отведённое для математики, на разговоры о веснушках. Клодин, неси зонт на место. Энджела, не делай вид, что сейчас упадёшь в обморок, вам с Клодин обеим не помешает по нескольку веснушек на носу: Клодин – потому что она слишком много сидит в закрытом помещении, а тебе – потому что слишком серьёзно относишься к своей внешности. Хорошо бы для разнообразия подумать немного о работе. Ты, может быть, считаешь, что это очень забавно – каждую неделю оказываться в самом конце списка успеваемости. Но мне совсем не смешно.

Энджела покраснела. Какой ужасной бывала иногда эта мисс Эллис! Зато на губах у Полин заиграла довольная улыбка. Она была умнее Энджелы – наверное, только в этом Полин её и опережала. Заметив это, Энджела помрачнела и оглянулась на Элисон, ища поддержки. Та сразу одарила подругу ободряющей улыбкой и скорчила гримаску за спиной у мисс Эллис.

И всё же уроки на открытом воздухе явно не задались. Клодин взвизгивала каждый раз, когда мимо пролетало какое-нибудь насекомое, а стоило птице внезапно выпорхнуть из кустов, она вскрикивала так, что все содрогались.

В конце концов француженка вскочила и с подвыванием перебежала к другому концу длинного стола, за которым сидели все ученицы.

– Ну что теперь? – устало спросила мисс Эллис, которой это до смерти надоело.

– Это зверь, который делает ж-ж-ж и кусается! – испуганно выпалила Клодин.

– Пчела, – раздражённо ответила учительница. – Она тебя не ужалит. Сядь, ты мешаешь остальным.

Следующим был муравей, который мирно полз по ноге Клодин. Увидев его, она издала такой вопль, что все так и подскочили на своих местах.