Новгород, открытый археологами

В 70-х годах XII в. усадьба Д выглядела несколько необычно: в юго-восточном углу ее, у перекрестка мостовых, был огорожен частоколом своего рода внутренний двор, имевший собственный выход на Кузьмодемьянскую улицу. Размеры этого двора не так-то уж малы: 30 X 30 м. Постройки на этом дворе располагались вдоль северной и западной границ, а значительная часть двора оставалась свободной. Уже сама застройка этого двора показала, что здесь проживало важное лицо. В северо-западном углу двора стоял дом площадью около 70 м², с печью, сенями, несомненно, двухэтажный и украшенный снаружи резьбой. Прямо у сеней этого дома стояла еще одна жилая постройка значительно меньших размеров (площадью около 20 м2), также с сенями и печью, но, вероятнее всего, одноэтажная. Рядом с этой постройкой, в самом северо-восточном углу усадьбы, располагалась небольшая хозяйственная постройка размером 4 X 4 м. Остатки проса подсказывают, что здесь был амбар. И еще одна постройка размером 4 X 4 м стояла в юго-западном углу усадьбы. Это была, вероятно, баня. Итак, определился комплекс построек: барский дом, изба дворовых слуг, амбар, баня. Посмотрим находки. Среди обычных бытовых вещей - деревянных чашек, ложек, ножей - здесь встречаются и особенные: обломки амфор, поливной керамики, стеклянных кубков (рис. 27).

Кто же жил на этом дворе? Ответ на этот вопрос дает грамота № 227, найденная здесь. Вот ее перевод: «По-клоняние ко матери. Выдай ему (подателю грамоты) две гривны… не моги же…, если не сможешь, то займи… Отдай непременно, от этого нам будет благо…». Дальше читаются лишь отдельные слова (грамота порвана). Это деловое письмо. Сын находится где-то в отъезде и занимается, возможно, коммерческими делами. Мать, живущая в Новгороде, также принимает участие в этих делах. Она, очевидно, главная хозяйка на усадьбе и она-то и выделила на огромной территории для себя особый двор. В ее доме имеется дорогая привозная посуда из стекла и поливной керамики.

Но приведенная здесь грамота говорит как будто совсем о другом, скорее о бедности, чем о богатстве хозяйки. Две гривны, которые так настоятельно выпрашивает сын, в сущности не такая уж значительная сумма. Но сын опасается, что и этой суммы у матери может не быть, так он просит ее занять у кого-нибудь, но прислать ему деньги.

Читатель вправе сделать свой вывод из этой грамоты, но нам кажется, что мать не так уж бедна, а скорее скупа или, что тоже вполне допустимо, сын не очень умело или даже не очень разумно распоряжается деньгами и ему не так-то легко выпросить гривны у матери. Если бы мы знали, что ответила мать своему чаду на это письмо!

А что творилось в это время на остальной территории усадьбы, за частоколом чистого двора? У перекрестка мостовых Великой и Холопьей, в северо-восточном углу усадьбы, также был огорожен двор размером примерно 30 X 40 м. В самом углу усадьбы стоял внушительных размеров дом (площадью около 65 м²), квадратный в плане. У южной стены его прослеживались либо остатки сеней, либо парадного крыльца. На этот двор с Великой улицы вели ворота, а около ворот стояла небольшая изба, площадью около 12 м². Нам представляется, что этот двор, хотя и походил в какой-то степени на двор главной хозяйки, но был гораздо скромнее. Грамот здесь не было. Остальная территория усадьбы была также основательно застроена: к западу и к северу от двора хозяйки располагались четыре дома площадью от 30 до 60 м².

Рис. 28. Улица Великая в XII в. Вид с юга. Реконструкция автора

Внушительные размеры усадьбы, ее застройка, находки - все это позволяет считать усадьбу не только собственностью зажиточного владельца, но владельца-феодала. В 70-х годах XII в. главным лицом здесь была хозяйка (может быть, вдова феодала) - этот вывод можно сделать даже на основании одной берестяной грамоты.

В конце XII в. усадьбу постигло новое несчастье - пожар, уничтоживший все постройки, за исключением одной, которая была, по-видимому, баней. Пожар уничтожил и частокол, ограждавший чистый двор (рис. 28). Новая застройка почти повторила предшествующую. Только теперь уже не было чистого двора боярыни (да,, по-видимому, и ее самой). Новый дом семьи владельца усадьбы был и по размерам и по конструкции такой же, как и предшествующий, только он переместился ближе к мостовой Великой улицы. И еще новая черта: у самого перекрестка мостовых Великой и Кузьмодемьянской появилась постройка производственного назначения уже знакомой нам конструкции. Амбара уже не было, но баня стояла на своем месте.

Путешествие в XIII в.

XIII век был одним из самых драматических периодов в русской истории. Феодальная знать вышла из повиновения киевскому великому князю, олицетворявшему центральную государственную власть. Но и власть местных князей в своих землях становилась все более призрачной, особенно в Новгороде.