Новичок (ЛП)

Флетчер нахмурился. История звучала знакомо, но он не мог сообразить, где же слышал ее раньше.

— Мальчик немного умел читать. Он научился сам, чтобы познать больше о мире, проглатывая каждую книгу, оставленную проезжающими путниками в таверне, которой принадлежали конюшни. Так что когда он нашел свиток и кожу для призывания, которая к нему прилагалась, он разложил их и прочел, движимый любопытством. К счастью для мальчика, он все еще читал с трудом, поэтому произнес каждое слово еле слышно. Он очень удивился, когда призвал щенка Собаки, с черным мехом и светящимися глазами. Она была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел.

Флетчер перевел взгляд с Сахариссы на Арктура, и на него снизошло понимание.

— Вы были первым простолюдином с демоном с тех пор, как… да с начала времен! — ахнул Флетчер. — Если бы не вы, никого из нас тут бы не было! Ваше открытые утроило численность боевых магов!

Арктур серьезно кивнул.

— Но погодите, — озадаченно произнес Флетчер. — Какое это имеет отношение ко мне? Что вы — наполовину аристократ?

— Это история, которую ты уже знал, просто с большим количеством деталей. Но у нее есть продолжение, которое известно только аристократии и нескольким избранным. Видишь ли, через несколько лет после того, как меня обнаружили, состоялась важная встреча аристократических домов, генералов Гоминиума и короля Гарольда. Война в первый год была неудачной, шаманы орков объединялись под знаменем орка-альбиноса и превосходили численностью наших боевых магов во много раз. Аристократы очень не хотели рисковать своими перворожденными сыновьями и дочерями, ибо смерть каждого наследника ставила под угрозу их родословную. Их заставляли заводить несколько детей, чтобы в случае смерти перворожденного оставался брат или сестра со способностями к призыванию. Не считая первенца, шансы аристократа быть талантливым в призывании — один к двум. Многие дома имеют трех или четырех детей на случай смерти, чтобы следующий одаренный стал наследником. Наряду с этим многих молодых дворян заставляли жениться и заводить детей, как только они выпустятся из Академии, чтобы, если они умрут на поле поя, оставался наследник, который займет их место.

Флетчер никогда не думал о преемственности и родословной аристократов. Он мог представить семьи дворян, отчаянно страшащихся того, что из-за одной смерти весь род исчезнет в одном поколении. На мгновение ему стало жаль Тарквина и Исадору, со всем давлением, которое им приносила их благородная кровь. Но только на мгновение.

— Веришь или нет, но именно Обедия Форсайт — дед Тарквина — был тем аристократом, который больше всего ратовал за включение простолюдинов в ряды боевых магов, используя собственные деньги, чтобы спонсировать великую Инквизицию, привозить детей со всего света и искать в них зачатки маны. Он был самым влиятельным и богатым аристократом того времени, и является им по сей день. Его сын, Захария, женился на другой перворожденной из другого влиятельного дома, Жозефине Куинсауф, объединив соседские земли под знаменем Форсайтов. Дом Куинсауфов перестал существовать. Обычно наследники сочетаются браком со вторыми или третьими детьми другого аристократического дома, чтобы сохранить наследие, но Куинсауфы были на грани банкротства и собирались распродавать свои земли. В то время это было единственным решением их проблемы. Я объясняю это все тебе, Флетчер, потому что дворянство, браки и наследие — ключи к пониманию того, кто ты.

Флетчер глубокомысленно кивнул, пытаясь не запутаться. Политические махинации аристократии были занимательны, но он все еще не понимал, как это имеет отношение к нему или Арктуру, если на то пошло.

— В любом случае, поиски Обедии принесли плоды, и простолюдины вступили в Академию Вокана, и я среди них. Инквизиторы старого короля продолжили дело Обедии, но они заметили любопытную закономерность, которую Обедия упустил. Одаренных находили в странных группах, больше всего замеченных в сиротских приютах в северных городах. Почему, как ты думаешь? — спросил его Арктур, невидяще уставившись белым глазом на Флетчера.

Но Флетчеру ничего не приходило в голову. Что такого особенного могло быть в сиротах?

— Что отличает сирот от остальных? — спросил Арктур, как будто читая мысли Флетчера.

— Они никому не нужны? — предположил Флетчер.

— Именно, Флетчер. А кому обычно не нужны свои дети? — пробормотал Арктур.

— Те, кто не может их содержать. — Флетчер вспомнил все те долгие одинокие ночи, в которые он задавался теми же вопросами.

— Действительно, Флетчер, есть те, кто бросает детей именно по этой причине. Также есть сироты, чьи родители погибли. Но еще существует группа людей, которые регулярно покидает своих детей. Инквизиция обнаружила, что это объединяет почти всех одаренных сирот.

Арктур глубоко вздохнул.

— Почти все их матери были куртизанками. Включая мою.

Сахарисса заскулила, и Артур ласково ее погладил. Флетчер видел, что эта тема причиняет ему колоссальную боль.