Новик

Понятно, что сильно наглеть не стоило. Однако, если распоряжаться такой «бумажкой» с умом, то можно очень круто и мощно развернуться. Да и царю много денег принести. Ведь тот не от щедрости и человеколюбия запредельного такие «бумажки» нарисовал. Хоть на дворе и стоял XVI век, но Иван свет Васильевич прекрасно понимал, что для любой войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. И стремился всеми возможными способами наполнить казну, традиционно не богатую.

Впрочем, кроме двух грамот десятник доставил Андрею и подарки.

— Государь наш проверил твои слова о молоке и яйцах, — произнес тогда десятник. — Царица, сказывают, шуметь изволила. Сильно. Там много всего нехорошего всплыло…

Парень молча кивнул, он прекрасно знал о том, что в эти годы мышьяк с ртутью были не только основными ядами, но и популярными лекарственными средствами. Не говоря уже о косметике и прочих, окружающих в жизни вещах[41]…

Андрей посмотрел на коня, которого ему подарили. Ничего необычного на его взгляд. Просто конь, а не мерин. Боевой конь легкой породы. Но хорошо откормленный. И массой побольше, чем у его мерина. Килограмм в четыреста двадцать-четыреста тридцать. Да и мускулатура у него явно в лучшем тонусе. Сухой. Крепкий.

— Аргамак, — отметил с нескрываемым вожделением десятник. — Из царевой конюшни.

— Отличный конь! — присвистнул Андрей, прикинувший СКОЛЬКО стоил этот конь по местным меркам и СКОЛЬКО будет стоить его содержание. Его ведь на обычное сено не посадишь. Но, несмотря на совершенно «конский» ценник он даже и мысли не допустил о том, как бы от него избавиться. Ибо этот конь при должном кормлении открывал для него куда большие возможности, чем мерин. Тут и гормональный фон правильный, и тренировка, и природные данные.

— А то! Царь очень доволен тобой.

— Рад, что смог ему услужить.

Кроме коня, Иван Васильевич подарил ему добрый саадак османской работы, славный не столько качеством лука, сколько богатством украшения. Да саблю в красиво украшенных ножнах. А также псалтырь с часословом «для чтения богоугодного». От десятника же перепал кинжал.

Богато.

Очень богато.

Во всяком случае для простого поместного дворянина.

Так что, отправившись в обратный путь, Андрей гордо поднял свой небольшой штандарт-баннер[42], прикрепив его с копью. Голова белого волка в стилистике Старков размером примерно фут на фут, располагалась на красном поле. Что, вкупе с доспехами, оружием и прекрасным конем выделяло его в тульской делегации. Там ведь и воевода с ними шел. И кое-кто из старшин… и все они поглядывали на Андрея и думали о чем-то своем…

Сказать, что эти старшины злились и завидовали парню — ничего не сказать. Другой вопрос, что они боялись как-то открыто с ним связываться. И с нескрываемым страхом поглядывали на голову белого волка. В их представлении царь утвердил на службе своего собственного православного волколака. Но это совершенно не значилось, что они не думали о том, как прекратить эту гордую песню слишком быстро и высоко взлетевшего паренька…

Эпилог

1553 год, 15 октября, вотчина Андрея на реке Шат

Андрей остановился на правом берегу реки Шат. У переправы.

Рядом на коне верхом находился Устинка, что путешествовал с ним в Москву. А также Кондрат, Федот и Аким, захваченные им из Тулы. Они решили зазимовать у парня в вотчине, воспользовавшись его приглашением. У них все равно поместья разорили. Поэтому ни жилья, ни крестьян не имелось. И жить им было не с чего и не где. А так — и кров, и корм, и дело. Так же рядом с ним находился еще один конный слуга десятника московской службы — Романа. Он должен был передать дежурившим в крепости московским поместным дворянам приказ о возвращении домой от своего господина.

Их появление заметили.

И, заприметив белого волка на красном поле, выехали встречать. Вполне радостно. Какое-никакое, а событие. Все-таки скучно было сидеть и смотреть, как обитатели крепости выполняют свою монотонную работу. Заготовка дров. Выжигание угля. Какие-то кузнечные дела. Стройка…

— Как ты? — спросил Андрей у Марфы. — Спокойно ли жилось? Обижал ли кто?

— Все хорошо, — уставшим и каким-то печально-радостным голосом ответила она.

— Точно? Ты мне не нравишься. Что с тобой?

— Тебя долго не было. Я… уже не знала, что и думать.

— Ты оказалась права. Вон как все славно закончилось.

— Закончилось? — чуть истерично всхлипнув переспросила она. — О нет… все только начинается…

Он хотел было что-то ответить, но тут услышал вой. До боли знакомый. Причем близко. Андрей взбежал по лестнице на ближайший «скворечник» и обнаружил волков. Тех самых его трех волков, что сидели недалеко от крепости в рядом. А рядом находились их волчицы.

Андрей выбежал к ним.

Остановился шагах в пяти. И стоял около минуты. После чего волки развернулись и неспешно пошли куда-то. Видимо они приходили прощаться.