Новик

Конечно, оптовый заказ это лучше, чем штучная работа, да и пищали для стрельцов это совсем другое, нежели царский подарок. Серия, не опытный образец. Потому-то я и хотел привлечь тех же людей, как минимум, они уже знают, чего я от них хочу. Да и вообще, с уже знакомыми мастерами работать проще, и если с пищалями всё пройдёт гладко, я бы и дальше заказывал у них изготовление новых изобретений по моим чертежам. Благо, задумок хватало.

Причём не только оружие. Самая банальная канцелярская скрепка могла бы здорово помочь всем царским чиновникам, а паровой двигатель и вовсе открывал почти безграничные возможности во всех сферах жизни. Кажется, пора заводить тетрадку с прогрессорскими идеями.

— Никит Степаныч, с тобой ехать, али как? — спросил Леонтий после того, как допил щи, переливая их через край тарелки.

— Отдыхай поди, — пожал я плечами.

— Ну, вдруг помощь какая понадобится, — предположил дядька.

Ему хотелось быть полезным, а не просто просиживать целыми днями на постоялом дворе в чужом городе.

— Поезжай, если желание есть, — сказал я. — Вместе всё одно веселей.

Дядька кивнул с видом великомученика, залпом осушил кружку с сытом, глянул на меня, будто я хотел ехать уже сейчас.

— Да не торопись, отдыхай пока, — сказал я. — Сам же говоришь, рано ехать смысла нет.

Он облегчённо выдохнул. Я быстро позавтракал яичницей с хлебом, а затем вышел на двор, немного размяться. Подтянулся пятнадцать раз на притолоке в конюшне, помахал немного сабелькой, затем взялся за кистень. Были в нашем арсенале и кистени боевые, на деревянной рукоятке, и бандитские, на ремешке, но суть у них была одна — тяжёлый железный или свинцовый грузик, способный исподтишка пробить голову зазевавшемуся прохожему или промять кирасу вооружённому рыцарю.

Я поставил на дворе сосновый чурбак, на него сверху поставил перевёрнутое ведро, а на ведро выставил несколько камней размером с кулак, чтобы потренировать меткость и ловкость в обращении с бандитским кистенём, сбивая камни из разных положений. Промазал, сбил ведро — начинаем заново.

В стёганом толстом поддоспешнике почти сразу же стало жарко, но я считал, что лучше сто раз вспотеть во время тренировки, чем один раз пострадать во время реального боя. Так что я козликом скакал вокруг своей импровизированной мишени почти до обеда. Затем разделся, окатил себя водой из ведра, переоделся и приказал Леонтию седлать коней.

Пока дядька хлопотал в конюшне, я переоделся в чистое, опоясался саблей. Кистень тоже на всякий случай взял с собой, вложил в рукав. Не то чтоб я собирался его применять, но с ним было как-то спокойнее.

Поехали мы с ним первым делом не в Кремль, а в Кузнецкую слободу, и действовать мне, похоже, придётся, как в известном анекдоте про челночную дипломатию. И хоть договариваться мне нужно не с дочкой Рокфеллера, заказ на сто кремневых пищалей — тоже дело непростое.

Мастер Андрей Рыбин нас даже не встретил лично, послал слугу. Мол, сильно занят, от работы не оторваться, но слуга нас к нему всё-таки проводил. Пришлось, правда, ждать, пока кузнец что-то там доделает, потому что во время работы к нему было не подступиться и не поговорить. Жарко, громко. Да и просто лезть под руку работающему человеку не стоит.

Зато когда он закончил и вышел, потный и чумазый, стало ясно, что это была не просто уловка. В самом деле работал.

Какая-то девчонка поднесла нам сбитня, выпили, освежились.

— Здрав будь, Никита Степанович, с чем на этот раз пожаловал? — спросил мастер.

— С новым заказом, Андрей Иванович, — без обиняков сказал я. — Понравилась государю пищалька.

Мастер немного побледнел.

— Государю? — переспросил он.

— Иоанну Васильевичу, — кивнул я.

Ни тому, ни другому мастеру я не рассказывал, для кого предназначается их изделие. А то могли и отказаться от столь ответственной задачи.

Андрей Рыбин вдруг снял шапку, поклонился мне.

— Прости, Никита Степанович! Виноват я перед тобой, — выпалил вдруг мастер. — Не я ту пищальку ковал. Подмастерье мой делал, Яшка. Яшка! Поди сюда!

Из мастерской выбежал вихрастый долговязый подросток в фартуке, сорвал холщовый колпак с головы, растерянно глядя то на меня, то на Леонтия.

— Ты, значит, пищаль мастерил? — хмыкнул я.

— Я… — проблеял он.

— Гордись, понравилась царю твоя работа, — сказал я.

— Господи помилуй, — перекрестился он, не веря услышанному.

— Сотню таких сработать сможешь? — спросил я.

Яшка растерянно покосился на Андрея Ивановича. Заказ всё-таки немалый. Андрей Иванович огладил бороду, многократно подпаленную искрами, задумчиво хмыкнул.

— Стволов или пищалей? — уточнил Яшка.

Хороший вопрос. Разница существенная. Для подарка он, получается, отковал ствол, а потом соединил с замком и ложем, которые я ему предоставил в готовом виде. А тут я, получается, запрашивал у него уже пищали, причём сразу сотню.

— Стволы. И ложа деревянные, простые, по форме по одной, — сказал я. — Замки, мыслю, Федот смастерит, работа больно тонкая.

Денег, правда, запросит изрядно. Даже в той, подарочной, самой дорогой деталью оказался именно замок.

— Я и сам могу! Я же видел, как он сделан! — воскликнул Яшка.