Novitius (СИ)

Думаю, вы понимаете, что последовало за этим. Человек умер через пару часов, успев заразить врача и распространить вирус в боксе для инфицированных, где в тот момент было еще трое пациентов. Симптому проявились только через сутки, так что заражены оказались многие контактировавшие с Генрихом Ваймаровичем (так звали главврача) и куча пациентов. Автобус с детьми действительно был, он окончательно сломался в тридцати километрах от нашего города. Вот только к моменту прибытия спасательной группы спасать там было уже некого. Умерший учитель забыл сообщить, что дети были больны. Так что наших доброхотов встретил морг на колесах. Те из них, кто что-то рассказал прежде чем умереть — были в глубоком шоке от увиденного. Ну и естественно, что сочувствие погубило их — они осматривали и переворачивали тела, надеясь обнаружить признаки жизни и спасти малюток, поэтому через сутки мы имели в городе более пяти сотен зараженных. В принципе, на этом можно было бы поставить крест на Таренте, как на населенном пункте, но ситуацию спас тот самый Кэнон.

Не самым популярным способом. Он и его ребята просто приехали на БТРе, вытащили из него два огнемета, и сожгли к чертям больницу. Попытавшихся кинуться на них горожан— расстреляли на месте, даже не пытаясь что-то объяснять. А потом поехали по известным адресам всех, кто контактировал и заболел — скачав предварительно данные из сети больницы дистанционно. И сожгли всех. Полиция попыталась им помешать, после чего в городе полиции просто не осталось — ну что можно сделать против 30-мм пушки и закованных в армейскую броню солдат с легкой стрелковкой? Ничего.

В итоге утром в городе был новый мер — Кэнон. Что и говорить, методы его были жестоки. Неудивительно, что в городе созрел и быстро оформился заговор с целью свержения. Нет, далеко не все были против. Как оказалось — он сколотил немалую шайку своих приверженцев, путем подсадки на наркоту или же выделения им денег, оружия и прав. Эти стали называться дружиной. И создали своим появлением столько проблем, сколько никто не ожидал. Все-таки люди — изрядные сволочи, а уж при власти и без особых норм морали — так вдвойне. А если это — наркоманы, то … продолжать думаю не стоит.

В общем то, данная ситуация продолжалась почти месяц. А потом в городе начали иссякать запасы продовольствия, и банда Кэнона придумала прекрасный ход, как им казалось на тот момент. Они собрали в складах под мэрией большую часть оставшихся запасов пищи, и стали продавать их в обмен на необходимое им — алкоголь, женщин, лекарства. Это стало последней каплей. Понятно, что серьезного оружия в городе не нашлось — все, что было на военной базе ублюдки перетащили в мэрию, раздав часть армейского арсенала дружинникам. С них то и начали, передавив при помощи охотничьего оружия и хозяйственных инструментов всех их, подловив небольшими группами на провокациях. Потом, когда пятеро из людей сержанта отправились выяснять причины пропажи со связи дружинники — их БТР был протаранен бензовозом, и взорван. Не выжил никто.

И тогда Кэнон решил сбежать. Похоже, что план он продумывал давно. Вместе с оставшимися в живых подельниками они загрузили оставшийся Беовульф жратвой, туда же запихали несколько молодых женщин и рванули на прорыв из города, поливая огнем из пушки любые подозрительные места. План был на выезде заблокировать их двумя бульдозерами, и залить бетоном БТР, после чего им бы осталось только сдаться, но, к сожалению — один из бульдозеристов поторопился, и выехал на дорогу чуть раньше — в броневике была его жена.

Естественно, что он был убит, и весь план полетел к черту. Кэнон высадил ворота и уехал за город. Вы спросите, а при чем тут я и прочее? Все просто. На тот момент, когда он сжигал больницу — там лежала в палате моя дочь, которая и залезла в ту злополучную ночь на военную базу. А лечила ее моя жена, хирург нашей больницы. И осознание того, что он мог быт ь и прав, и инфекция уже поразила их к моменту смерти — никак не делала мое желание отомстить меньше.

Шамаил налил себе еще одну чашку чая и глубоко затянулся своим кальяном, незаметно возник на столе. Воспоминания явно были для него весьма неприятны. Он выдохнул огромный клуб дыма в потолок, и, положив голову на скрещенные в замке руки, стоящие на столе, продолжил.

Отпустить уродов, не закончив месть? Ну нет. Я подбил некоторых горожан, мы расковыряли запасы оружия, брошенные в мэрии, в том числе несколько противотанковых гранатометов, и пустились за ним в погоню на двух переоборудованных для нужд “дружины” пикапах.